…
Лёха что-то промычал, выпростав из
спальника скрюченную руку с прилипшими к запястью пальцами. Наталья
и Михаил склонились к нему, пытаясь понять, что ему нужно, а потом
подняли глаза, где на потолочном поручне начали едва заметно
подрагивать висюльки от люстры. Неужели тронулись?!
Действительно, отвесы оказались
нелишними, так как движения они совершенно не ощущали. Все та же
тишь, нарушаемая разве что слабыми порывами ветра и последующими
приглушенными звуками срывающихся с ветвей тяжелых капель. Наталья
подавила порыв отогнуть краешек одеяла и выглянуть наружу. Ирина
говорила, что это не запрещено, но не желательно. Можно тем самым
замедлить движение, а то и вовсе остановиться. И тогда – начинай
все сначала.
Время на будильниках разнилось уже
на две минуты. Если верить Ирине, чем сильнее разрыв, тем выше
скорость движения… Своеобразный дьявольский спидометр… Михаил
посмотрел на занавешенную лоскутным одеялом кабину водителя и
поежился.
- Натка…, - он посмотрел на жену, -
Как думаешь, кто-нибудь подсядет к нам?
- Ира говорила, что всегда… бывают
попутчики…
- Странно…
- Это точно.
- Да я не о том… Странно, что вообще
речь идет о каких-то попутчиках. Это ведь не рейсовый автобус, а
наш – лично организованный и выстраданный. С какого перепугу к нам
будут подсаживаться всякие «зайцы»?.. И мы же еще должны их
отвлекать и ублажать, вместо того, чтобы… просто проехать мимо?
Наталья пожала плечами. Какая, в
сущности, разница? Главное, Ирка сказала, что они редко бывают
навязчивыми или агрессивными.
Один из будильников отчаянно
зазвенел. Супруги вздрогнули, и Михаил тут же начал крутить ключик.
Теперь необходимо завести на час. Удивительно, что второй будильник
так и завис на четырех минутах. Тонкая стрелка двигалась, но
еле-еле. Казалось, каждая секунда длится несколько минут.
- Лышите? – спросил Лёха и высунул
бледное, угловатое лицо из спальника. Кончик его носа покраснел от
холода и был мокрым. Родители навострили уши.
- Что?.., - шепотом спросил Михаил,
а потом понял. Из-под ржавого днища раздавался едва слышный шёпот
шин по асфальту. Невероятно, если учесть, что пазик брюхом стоял на
лесной постилке, а одним боком даже немного ушел в землю. Висюльки
весело раскачивались, а за одеялом, отделявшим кабину водителя от
салона… казалось, красновато просвечивала приборная панель. Какая
приборная панель?! В кабине не осталось ничего, даже остов кресла
не уцелел!