К тому же среди горожан частенько
ходили разговоры о том, что при изрядной толике везения даже
какой-нибудь никчемный поваренок, получивший работу на Горе, со
временем сможет выбиться в люди и наскрести себе на собственный
дом. Пусть и не на верхних уровнях, так хотя бы на ее восточном
склоне. Он очень пологий, и ближе к подошве до сих пор оставалось
немало места для строительства. Воздух там все еще оставался
грязным, но все же почище, чем в самых тесных кварталах
Минакса.
— Тарон, ты, никак, опять отвлекся?
— хлопнул меня по плечу Милтон. — Сам говоришь, не видно в потемках
ни черта, и одного меня за этим делом бросаешь!
— Да что ж такое, — покачал я
головой и хлопнул себя по щекам. — Извини, приятель. Не выспался
сегодня.
— Соберись уж, — хмыкнул напарник и
отвернулся.
В опустившихся на город сумерках
вездесущий смог почти перестал быть заметен. Если тусклый шарик
солнца постоянно напоминал о том, насколько отвратительный тут
воздух, то в ночи как будто и дышать становилось легче. Подумаешь,
не видно луны и звезд! Они теперь светят только для жителей Горы,
но и Солус с ними. Нам и так неплохо живется.
Время шло, а мы с Милтоном
продолжали всматриваться в лицо каждого горожанина, что проходил
мимо поста, и пытались разглядеть треклятый шрам. Что за глупость!
С куда большим желанием я бы сейчас отправился в Найросен. Среди
членов ордена Луцис только о том и говорят, что тамошним борцам с
ересью удалось накрыть гигантскую ячейку отступных магов Экцизес.
Были тяжелые бои, и много наших полегло в ночных стычках с
мятежными колдунами. Однако эти люди действительно занимались
чем-то полезным, приносили Ригиторуму неоценимую пользу. А что я?
Битый час торчу здесь, в вонючем переулке Стекольной улицы и
таращусь на толпу. Впору завыть от тоски!
— Кстати, Милтон! — вдруг опомнился
я и ткнул напарника в бок. — Я не успел на речь ординария.
Напомни-ка, с каких это пор покупка целебных трав стала поводом для
общегородского розыска?
— А что делать, Тарон? — пожал он
плечами. — Мы цепляемся за любой, даже мало-мальски призрачный шанс
выйти на культистов. Ты ведь слышал о тройном убийстве на
Ореховой?
— Семья Барстена?
— Они самые. Мне довелось побывать
на месте преступления, и знаешь, братец… — Милтон сокрушенно
покачал головой, после чего продолжил: — Я, может, не образцовый
член ордена Луцис, но я клянусь: жизни не пожалею, а этих ублюдков
найду.