- Готова? – кивнул он мне, бросая окурок в урну и виновато
улыбаясь – я не любила запах сигарет. Но сегодня ругаться не стала,
самой было не по себе. – До поезда еще полтора часа, должны
успеть.
Попрощавшись с Андреем и сглотнув комок в горле, я забираюсь на
заднее сиденье старенькой иномарки. Олег устраивается рядом и берет
мою правую ладонь в свою. Поглаживая и согревая…
Мы молчим. Да и о чем говорить? Все уже сказано и пересказано за
предыдущие несколько недель. А я даже себе боюсь признаться, что
рада тому, что Олегу не дали отпуск. Встреча с прошлым вряд ли
будет легкой, а без свидетелей мне будет проще. Чуточку, но хотя бы
так…
- Я буду скучать, - шепчет парень, когда мы стоим около вагона,
а до отправления остается всего несколько минут, - очень.
- И я, - меня сжимают в крепких объятиях, а слезы против воли
накатывают с новой силой, - очень.
- Ты только не забывай Васю кормить почаще, а то совсем
похудеет, - пробормотала, зажмуриваясь, - я там приготовила… и
пельменей налепила еще… и чистое там в шкафу, погладила…
- Мы не беспомощные, Насть, справимся, - улыбается Олег, а
проводница начинает нас поторапливать, - ты только звони
почаще.
- Конечно, - киваю, смахивая скатившуюся слезинку со щеки, - и
постараюсь вернуться побыстрее.
- Было бы неплохо, - я не знаю, кто у него конкретно отметился в
роду, но цыганские корни есть точно. Потому что черные глаза с
пушистыми длинными ресницами истинно колдовские – гляжу в них, и
губы сами по себе повторяют улыбку парня. Всего четыре месяца и я
вернусь. И снова все станет по-прежнему.
Гудок поезда.
Я с огорчением отпускаю Олега и отступаю на шаг к поезду.
- Пока, - машу ему, приготовившись заскочить в вагон. Собираясь
помахать ладонью, но парень вдруг решительно шагает ко мне.
Короткий поцелуй в губы, и он уходит, не оглядываясь.
А я захожу в вагон и раскладываю вещи. Сажусь около окна и долго
смотрю на мелькающие дома, а затем – на природу. И воспоминания с
удвоенным рвением пытаются вырваться из пут, не давая уснуть до
глубокой ночи…
Но спустя тридцать часов я спокойна и собранна. И вид родных с
детства улиц не вызывает внутри абсолютно ничего.
Прошло шесть лет, все изменилось. И я в том числе. Жизнь не
закончилась тогда, не закончится и сейчас. Всего четыре месяца.
Я справлюсь.