Хмыканье было обидным обоим, но
подколоть решила почему-то Алена. Обнаглела или, все же,
обиделась:
- А вот барин меня сегодня
обидел!
- Да? - голос жены заметно потяжелел,
- надеюсь, он грязно не приставал, пока я спала в соседней
спальне?
- Нет, - сконфузилась Алена,
пожаловалась на хозяина: - даже хуже – он не сказал, что со мной
будет в будущем.
- И что же? - не удивилась Настя
такому нехорошему жесту мужа. Только обругалась немного, - ты не
сделаешь такую мелочь! Если бы я тоже была святой, то я бы ей сразу
сказала!
Вот ведь скотина, жена называется! Но
ведь и я не ребенок, если уж на то. И ответить могу немедленно.
- Когда ты будешь святой, - сухо и
неприязненно сказал Андрей Георгиевич, - то пожалуйста, хоть нагой
ходи по многолюдной улице. А мне не смей указывать! – сказал, как
отбрил, защищаясь, потом уже атаковал: - у меня дома, в домашней
столовой я могу спокойно поесть без нервов! Достали уже!
- Но ты мог бы сделать.., - спокойно
сказала Настя мужу, как наскодивщему ребенку, который никак не
понимал своей вины.
- Я много чего могу сделать, - не
попался на удочку у жены Макурин, - уже сказал тут одной
представительнице вашего гнусного пола, что могу и высечь могу. Как
тебе такой шаг, Настя?
- Ну! - спокойно развела руками
Настя, обращаясь к служанке. Дескать, я что могла, сказала, муж не
уступил, а дальше ты уж сама.
О себе она, разумеется, нисколько не
беспокоилась. Она все же жена и мать наследника, а не
простонародная служанка. Муж еще не сошел с ума, чтобы
набрасываться на нее со словами и даже с кулаками. Главное, не
доводить его до такой степени, когда раздраженность пересилит
спокойствие и умение разумно мыслить. Но тут уж она сама не дура.
Андрюшу, естественно, она будет дергать, он же ее любимый муж, а не
просто знакомый мужчина. Но нервировать будет до определенного
уровня.
И, как ни в ничем не бывало,
продолжила лакомиться вкусным пирожным, запивая его теплым
чаем.
«М-гм, - Андрей Георгиевич осмотрелся
вокруг, медленно остывая, - вечно они так, лахуры, сначала доводят
до предела, а потом сидят спокойно. Мол, мы белые и пушистые и тут
не причем. В итоге, сидишь, как дурачок и не знаешь, на кого
броситься – нервы-то тоже не стальные».
Пришлось опять же. вкуситься в
следующий пирожок. Хоть так успокоиться. А то не сидеть же, как
очухавший сумасшедший.