Между жесткими приступами рвоты и стихийными выбросами магии,
Поттер пытался сообразить, что произошло и что с этим делать.
Он был в лесу. В том лесу, который ещё долго виделся ему во
снах, и чьи кочки, коряги, тропинки, пролески он знал так пугающе
хорошо.
Лес Дин был не самой близкой локацией к дому на Гриммо. Такие
отклонения в якорной точке сообщали о том, что в этот раз скачок
был дальним. И если быть откровенными, то отметим, что артефактору
стало страшно. Очень.
Его прошлое — как и прошлое всего его поколения — трудно назвать
приятным местом для прогулки.
Его снова стошнило.
Дождавшись, когда организм отлихорадит и магия нормализуется,
Гарри аппарировал в «Дырявый котел» — место, где проще простого
было собрать информацию о времени и событиях нового настоящего.
И, да, путешественнику еще до черта хотелось выпить.
* * *
Гарри лежал на одноместной кровати в одном из номеров «Дырявого
котла». Где-то за дверью шуршала метла, снизу доносился звон
стаканов и чье-то бодрое гоготание.
За окнами расцветал 1977 год. Когда волдемортова каша
заваривалась в первый раз, когда родители еще были живы. Как и
Сириус. Как и Римус. Как и прорва других людей, чьих имён сразу и
не перечислить.
Где-то в другой штанине времени день, наверно, тоже катился к
закату. Тишина снова овладевала когда-то блэковским особняком.
Гермиона, наверно, потеряет сон на сколько-то дней или даже недель.
Рон нажрется, как он нажирается только на дату смерти Фреда.
Магический мир, возможно, справит траур по пропавшему без вести
Герою…
Сможет ли он вернуться?
Кем он вернется, если этот путь потребует десятилетий?
И будет ли смысл возвращаться?
Гарри смотрел в потолок.
В голове было очень пусто. Ни о каком принятии каких-либо
решений не могло идти и речи. Третье правило путешествий во времени
— не торопиться. Но если что-то и нужно было сделать железно — так
это написать Дамблдору.
В конце концов, если тот и не подскажет ему, что делать, так
хотя бы даст работу — на дворе ещё лето, Гарри как никогда надеялся
на то, что очередной профессор по ЗОТИ отъедет от проклятья,
освободив место нуждающемуся. Монет у него осталось не так много,
да и эксперименты по работе над маховиком абы где не проведёшь.
Написав директору Хогвартса сдержанное письмо, с просьбой о
личной беседе, он чувствовал, как кишки перекручивает ощущение
бесконечной беспомощности и ужаса.