Выходя к коридору с Варнавой Вздрюченным, Поттер сбавил шаг —
ему показалось, что в коридоре кто-то шагает. И, точно, чуть
высунувшись из-за угла он увидел одинокую фигурку с подсвеченной
Люмосом палочкой. Приглушённый свет от редких факелов делал рыжие
волосы похожими на тяжёлую медную накидку. Лили Эванс была
прекрасна и днём, и ночью. Он мог бы тихо уйти или так и стоять под
Мантией, глядя на свою любовь издалека, — но это было не
по-гриффиндорски. Не по-поттеровски. Поэтому…
— Лили, разве старосты не должны патрулировать коридоры в
парах?
Девушка быстро развернулась на коротких и устойчивых каблуках;
испуг в изумрудных глазах сменился удивлением и узнаванием — а они
сменились обычным выражением, которое терзало Джеймса не первый
месяц. Презрение? Брезгливость? Пренебрежение? Что-то явно более
сложное, чем его простая и уязвимая любовь.
— Поттер?! Что ты здесь делаешь?
— Мне не спалось, если честно. — И с небольшой паузой, чуть тише
добавил: — И, знаешь, меня зовут Джеймс.
В её глаза снова вернулось удивление. И, кажется, даже смущение.
Хотя это запросто могло быть бликом от ближайшего факела.
— Я… Я вообще-то не патрулирую. И я знаю, что тебя зовут Джеймс.
— Раздражение снова вернулось в свои права в настроении Лили. —
Просто, знаешь мы не в тех отношениях, чтобы звать друг
друга по имени.
То, как она отзеркалила его слова, было по шкале безнадёжности
где-то между удушающими объятиями Дьявольских силков и провальным
финтом Вронского. Но иногда хочется не просто прыгнуть в пропасть,
а сигануть с разбега, красиво оттолкнуться от края — и даже
крутануть сальто в полёте, понимаете?
— Так давай узнаем друг друга получше! Послушай, я могу
вообразить, каким я обычно предстаю перед тобой, в смысле, ну, хэй,
неужели ты и правда думаешь, что я такой конченный? — И не дав
девушке выплеснуть очередную порцию яда, Джеймс продолжил, подойдя
к Лили ближе: — Всё, о чём я прошу, это один малюсенький шанс для
самой большой задницы Хогвартса — и это я о себе, а не о старике
Слиззи.
Эванс улыбнулась. Улыбнулась. Эванс. Только что. От его фразы.
Джеймс решил задержать дыхание и максимально впитать в себя весь
этот гребанный момент без остатка.
— Джеймс… — О боги, о боги, о боги! — Я думаю, что это
дохлый номер. — Только что обретённая Джеймсом вера превратилась в
валун, который накрутил на себя его кишки. — Ты… Ну, ты мне не
очень интересен. Меня не привлекают такие как ты.