— Я пойду сегодня к профессору Томпсону, — прошептала она Алисе.
— Хочу взять у него дополнительных заданий.
Не хотелось кривить душой перед подругой, но признаться в своих
страхах девушка не могла. Даже прокручивать в голове мысли о гибели
родителей было страшно — а произнести такое вслух она решится
только если перед профессором ЗОТИ.
Алиса же хитро блеснула глазами, но комментировать не стала.
— Надеюсь, не столкнёшься со Снейпом. У него вроде сегодня
отработка.
— Вообще-то, я была бы рада с ним столкнуться.
Однокурсница сделала вид, что не услышала этого комментария и
продолжила заниматься. Лили помаялась ещё несколько минут с
сочинением, но решила отложить его. Взявшись за «Словник Чародея»,
она надеялась отвлечься от зудящих мыслей, сменяющихся одна другой:
от родителей и занятий с профессором Томпсоном к примирению с
Северусом. И, к своему удивлению, где-то между ними мелькал Поттер
со своей ухмылочкой и признанием, которое он выдал ей в одном из
коридоров замка. Тяжело вздохнув, девушка закрыла книгу и сказала
Алисе, что до лекции побудет в гостиной. Возможно, она и правда
рано покинула Больничное крыло.
***
— Снейп, я очень надеюсь, что это неудачная шутка.
Этан Мальсибер стоял в тени анфилады. Падающий сбоку неровный
свет факела придавал его лицу хищное выражение. Он был похож на
гарпию-ведьму, которая вот-вот кинется в атаку.
— Я предупреждал тебя об отработке ещё на той неделе. — Северус,
как и обычно в таких случаях, говорил намеренно тихо. — Если возня
с очередной девкой напрочь отшибла тебе память, я могу
порекомендовать зачарованный ежедневник.
Скажи он такое любому другому слизеринцу, то беды было бы не
миновать. Но с Мальсибером, Эйвери и Уилкисом у Северуса были иные
отношения. Это можно было бы назвать дружбой по-слизерински.
Каждому из их компании было выгодно сотрудничество: Мальсибер и
Эйвери получали в распоряжение острый ум Снейпа, он от них —
протекцию; Уилкис набирал очки для своей фамилии, которая пусть и
была из числа чистокровных, но последний век находилась в плачевном
положении — тесный контакт с двумя из Двадцати восьми священных был
для него очень ценен.
— Ты пропустишь собрание. Для такого полукровки, как
ты, Снейп, это непозволительная роскошь.
Северус почувствовал, как загорелись его щёки. Его происхождение
и бедность были той слабой точкой, по которой можно было очень
легко ударить, и он ничего с этим не мог поделать.