Это были лучшие его вечерние часы, лучшее нарушение режима и
правил. Теперь, конечно, ему придётся выкручиваться из капкана
сплетен и обеспечить им с Лили полную тайну. Но не зря же он учился
на лучшем факультете Хогвартса?
***
— Лили! Уже почти два часа ночи! Где ты была?
Алиса переползла к ней в кровать, под балдахин почти сразу, как
только её подруга пересекла порог спальни.
Лили не была уверена, что сможет ответить что-либо подруге. То,
что произошло совсем не вязалось с её планами, было неожиданным и…
Тёплым. Теплейшим за начавшийся год.
— Я… Только, пожалуйста, Алиса, не кричи. — Судя по испугу в
глазах подруги, она была готова к худшему. — Мы с Северусом,
кажется, теперь встречаемся.
— ЧТО???
— Я… Только, пожалуйста, Алиса, не кричи. — Судя по испугу в
глазах подруги, она была готова к худшему. — Мы с Северусом,
кажется, теперь встречаемся.
— ЧТО???
Ранее
Оставив кабинет ЗОТИ позади, Северус быстрым шагом направился
прочь. Внутри его раздирали противоречия: так хотелось снова
увидеть Лили и заговорить с ней, но…
— Сев! — Прозвенел самый желанный голос у него за спиной.
Чувствуя, как перехватывает дыхание, а к щекам приливает кровь,
он обернулся. В голове был ворох абсолютно бесполезных мыслей: о
том, не выглядел ли он удивлённым, как давно Лили шла за ним, вдруг
он смешон…
— Что ты здесь забыла?
Слова вырвались прежде, чем он смог придумать более вежливый
вариант вопроса о том, зачем она находится здесь, так далеко от
гостиной, ведь уже скоро начнётся отбой; резкий тон, конечно, тоже
был лишним.
По лицу девушки было видно, что она ожидала другого приёма. Её
улыбка потухла; губы сжались в тонкую линию, напоминая постоянную
гримасу старшей сестры — Петунии. Ответ прозвучал вполне в духе
вопроса:
— Забыл ты, Северус. Правила хорошего тона, к примеру. — Лили
поджала губы ещё сильнее. — Вообще-то я хотела увидеться с
тобой.
Совершенно растерявшись от сказанного, Снейп не нашёл ничего
лучше, как пробубнить что-то недовольно-невнятное и предложить
прогуляться по замку до отбоя. Подруга детства отрывисто кивнула и
пошла рядом с ним.
Северус не следил за тем, куда они шагают. На этом этаже все
коридоры были довольно широкими и сухими; факелы крепились к стенам
на близком расстоянии друг к другу — было светло, как в Большом
Зале. Живые портреты привычно шушукались, а большая картина с
изображением дамского салона и вовсе разразилась многозначительным
хихиканьем. Северус почувствовал, как к щекам опять приливает жар:
ведь их и правда можно было бы принять за парочку — если бы он не
был таким отталкивающим кретином!.. Внутри него шевелилось столько
чувств; так всегда было, когда Лили гуляла с ним или просто дарила
своё внимание. Она всегда была доброй, терпеливой… Кто виноват, что
Гриффиндор её факультет? Кто виноват в том, что между Слизерином и
Грифами всегда была война? С чего он так взъярился на неё? Он
оскорбил её, она оскорбила его — всё вышло справедливым, почему же
он решил продолжать взращивать в себе чувство обиды? Когда в начале
Шестого курса Лили попробовала протянуть ему оливковую ветвь, он
отбросил её, расточая яд: обвинил девушку в том, что то заклинание,
которым его подвесил Поттер, было придумано самим Северусом. А
прочесть его этот очкастый придурок только в одном месте — в его
учебнике Зельеварения с множеством заметок на полях, который был
отдан Лили для её проекта!.. Хотя уже после он начал думать, что
этот вихрастый мог и сам додуматься до формулы заклинания — или
вовсе отнять силой у девушки книжку, чтобы привлечь внимание к
своей персоне.