– Как у вас тут все хитро устроено, – озадаченно крякнул я.
Высочество замолчал и задумался, поглаживая короткую бородку.
– Не бери в голову, – наконец произнес он, явно чего-то недоговаривая. – Твоя задача проста. За оставшееся до свадьбы время освоишь хорошие манеры, танцы и этикет. Я сам тебя натаскаю и проконтролирую. Изучишь основную информацию об аристократах, с которыми тебе предстоит столкнуться на пиру. Запомнишь, что и кому говорить. А главное – постараешься хоть приблизительно скопировать мои особенности поведения, чтобы знакомые не смогли нас отличить и заподозрить неладное.
Издав короткий смешок, я воскликнул:
– Делов-то – раз плюнуть!
– Совершенно верно, – милостиво кивнул принц, снова не уловив сарказма в моих словах. – Приступим сейчас же. Жак, побрей его и подстриги так, чтобы походил на меня. Хотя даже не представляю, как этого можно добиться. Но ты ведь кудесник. Справишься.
По лицу высочества скользнула донельзя издевательская усмешка, явно предназначенная для того, чтобы унизить громилу. Я метнул в Жака быстрый взгляд и с удивлением заметил, как он напрягся, будто перед броском, но потом расслабился и спокойно ответил:
– Не кудесник, Ваше Высочество. Искусник. Притом темный.
Принц вмиг стал серьезным и собранным, словно в момент грозящей ему опасности.
– Я в курсе. Исполняй.
Жак поклонился, пошел в уборную и принес оттуда бритвенные принадлежности, полотенце и воду. Высочество встал и молча покинул комнату.
– Ты еще и брадобрей? – спросил я, взглянув на него исподлобья
– Не бойся, – изобразил он на лице эту свою фирменную улыбочку, – до смерти не порежу. Разве что чуть-чуть.
И загоготал. У меня поджилки затряслись от этого неестественного каркающего смеха. Создавалось впечатление, что он вообще не умеет смеяться, и с непривычки это простое действие вызывает у него массу затруднений.
Его внезапная веселость исчезла так же неожиданно, как и появилась.
– Сиди смирно, – приказал он и начал намыливать мне лицо.
Когда с бритьем было покончено, я спросил:
– А кто такой темный искусник?
Жак замер с приготовленными для стрижки ножницами в руках, внимательно посмотрел мне в глаза и тихо ответил:
– Маг-отступник, перешедший на сторону порождений тьмы.
Несмотря на летнюю жару за окном и духоту в спальне, я ощутил, как от него повеяло могильным холодом, и передернул плечами, стремясь отогнать это жуткое чувство.