Ритм марша усиливался.
Таида, выхватив из рук одного из телохранителей факел, продолжала свой воинственный танец.
А царь снова увидел мать. Глаза матери светились счастьем.
– Мне одной ты можешь довериться до конца.
– Конечно. Даже Филипп, родной отец, изменил мне!
– За это он наказан сполна!..
– Убийство отца – твоих рук дело?
– Да!..
– И оседланных лошадей для Павсания, когда тот пошел с обнаженным мечом на царя, в своей конюшне держала ты?
– Да!.. И черную змею во время похорон Филиппа в его могилу бросила я, чтобы она проглотила его сердце и уползла с ним в мрачные бездны Аида.
– Что же случилось теперь?
– Клеопатра умерла.
В пламени факела, с которым танцевала Таида, снова появились глаза матери. Их озарял глубокий, зловещий огонь.
– Ты убила Клеопатру, жену отца?
– Она повесилась.
– Ты заставила?
– Да, я!..
– Зачем? Зачем эта ненужная кровь?
– Я не трогала ее. Я просто посоветовала ей удавиться на ее собственном поясе.
Александр резко наклонился вперед и встретился с прекрасными глазами Таиды.
Высоко поднимаясь на кончиках пальцев, Таида раскачивалась как колеблющееся пламя, готовая вот-вот взлететь в экстатическом порыве.
Смолкла музыка. Таида погасила факел в кратере с вином и бросила его телохранителю.
После секундной паузы шатер взорвался криками восторга:
– Таида, ты само совершенство!
– Нет на земле прекраснее тебя!
– Богиня!
– Несравненная…
– Не танец – огонь!..
Иола протянула руку навстречу подруге, глаза ее выражали неподдельное восхищение, смешанное с испугом…
– Тебе нет равных! Но я так боюсь за тебя!..
Победно улыбающаяся Таида скользнула к Птолемею.
Он с восторгом принял ее в свои объятия. Погрузил руки в ее волосы… Черные блестящие волосы, черные тонкие брови, черные длинные ресницы, сверкающие ярко-синие глаза, пухлые красные губы, розовые щеки, белая шея… Кто, какой краской, какой кистью писал ее? Такой образ под силу только великим богам. Она смотрела на Птолемея с любопытством, и дрожь пробежала у него по спине… Потом взгляд ее стал лукавым, и Птолемей, при всем желании, не мог прочесть в нем ничего определенного. Птолемей все еще не верил, что существо это находится здесь, совсем рядом, и не разгадано им.
Александр внимательно наблюдал за Птолемеем и Таидой.
Птолемей перехватил взгляд царя и, чтобы отвлечь его внимание, обернулся к Александру, поднял чашу с вином, торжественно произнес: