– А что я должен был делать? Ждать,
покуда он кого-нибудь убьёт? – переспросил я, прикоснувшись ладонью
к животу. Именно там меня чуть не убили по-настоящему. И именно там
я получил второй шанс на жизнь.
– Дурак! – вспылил барон. – Я опросил
свидетелей. Он замёрз, он был испуган. Просто нужно было стоять в
сторонке, дождаться полиции, а потом уже взять на измор. Думать
надо было, а не стрелять.
Я не знал, что ответить. Барон, вроде
бы везде и всюду оказывался прав. Я молчал, а Бодриков в который
раз тоскливо вздохнул, и снова начал причитать вслух.
– Где тот рассудительный и
здравомыслящий Евгений Тимофеевич Тернский, которого я знал
раньше?
– Нет его, – огрызнулся я, не
поднимая голову, так как очень не любил обсуждать эту тему. –
Умер.
– Да уж. Лучше бы совсем умер, чем
стал таким сорви головой.
– Он и так насовсем умер.
Барон опять сжал губы и потянулся за
листком писчей бумаги, лежащим возле него на специальном столике, а
немного поехавший табурет противно скрипнул о пол. Он словно
специально пропустил мимо ушей высказывание о смерти прежнего
Тернского.
– Город маленький. Всего шестьдесят
тысяч душ. Поэтому о расширении штата речи быть не может.
Приветливая дама, фельдшер, провидец, три смены операторов машины
поиска пробоев, связистка на дневной рабочий день. Группа
поддержки, караул и наряд выделяется от пехотного полка на
постоянной основе. Обслугу сам нанимаешь. Точка.
Мы замолчали. Каждый обдумывал
своё.
Я же решал, что делать дальше. Ведь
налицо было уже два опасных проникновения. И пусть барон говорит,
что этого дикаря я сам сподвиг на стрельбу, но что-то мне
подсказывало, что он и без меня бы начал убивать. Да, если не брать
в расчёт тех террористов, ранее были только мирные потеряшки, как
называли пришлых, которых самих приходилось отпаивать чаем, кормить
и устраивать в пансионаты. Но для уездного города слишком много
трупов за эту неделю. И среди них были мои люди. Не какие-то там, а
мои.
Я вздохнул. Да, этот мир мне не
совсем родной, но я за эти три года начал привыкать к такому
половинчатому бытию, составил новую карьеру, приобрёл новых друзей,
а ведь мог кончить как некоторые – в психушке. Я был очень
признателен барону, и стараюсь его не разочаровывать. Он это знал и
пользовался сим моментом без зазрения совести, хитрый пройдоха.