Барон положил на набалдашник своей
трости ладони, а сверху на них водрузил подбородок, используя
трость как подпорку.
– Что скажешь? – не отрывая головы от
опоры, процедил он сквозь зубы, отчего уподобился старому
тоскующему бульдогу, легко подбрёхивающему, лёжа на коврике.
– Не знаю, – честно ответил я. – Но в
его глазах были и страх, и лютая ненависть. Он пошёл на меня словно
на чудовище, которое не было шансов победить, а отступать не
имелось возможности.
Барон прикрыл глаза. Казалось, что
уснул, но именно в такие моменты он размышлял плодотворнее всего. А
я ещё раз оглядел вещи дикаря. Обычная матерчатая сумка из
светло-серого холста на лямке, расшитая при этом чёрной шерстяной
нитью. Узоры непривычные, дикие. Пояс с грубыми деревянными ножнами
для большого стального кинжала, перетянутыми кожей. Серебряная
вставка не была украшением, а сам клинок имел бритвенную
обоюдоострую заточку, а на навершии имелось большое медное яблоко с
какими-то мелкими письменами. Сталь клинка на удивление хорошая. В
сумке были сухари, копчённое до деревянного состояния мясо и мелко
струганный, тоже копчённый до ужаса сыр, такой же, как делали горцы
на Кавказе. Я сначала его принял за порох. Порох, впрочем, тоже
имелся в небольших сушёных тыковках. В большие лопухи были
завёрнуты свинцовые пули и войлочные пыжи. Там же нашёлся шомпол и
мягкая ветошь. Два больших пистолета отличались от семилинейных
дуэльных времён императора Александра Первого только узором на
деревянной рукояти, изображавшем диковинных зверей.
А еще пробковая маска.
– Знаешь, – вдруг произнёс Бодриков,
– добавлю тебе в штат телохранителя. Ты же просил должность громилы
для запугивания, сам ты больше на дворянина в сотом поколении
похож. Дерзкий, высокий, статный, лицом ладный. Но с дикарями это
не сладится. Тобой только барышень соблазнять. Кстати, с человеком
на должность провидца тоже помогу. Есть у меня на примете
заведение, где можно попытаться поискать в первую очередь. Да, и
ещё об одной должности подумаю. Прогресс бежит семимильными шагами,
и негоже, если отстанем от него.
– Спасибо.
– Ладно, иди, скривился Бодриков.
– А оружие и маску? – с надеждой на
очередной трофей спросил я.
Барон ухмыльнулся и тихо хохотнул,
всё так же не отрывая головы от опоры. От этого он ещё больше стал
похож на брешущего бульдога. Такого старого и немного плешивого, с
большими серыми бакенбардами.