— Эй? Вы здесь? — шепотом спросила у настороженно притихшей
темноты.
В углу послышался шорох. Куча сена дрогнула. Из нее появилась
рука, потом — голова, и на меня уставились настороженные глаза.
Увидев, что я одна, беглец шумно выдохнул, отер со лба пот и без
сил облокотился на беленую стену. Он был в измазанной кровью
сорочке и неловко прижимал к груди ладонь.
— Не бойтесь. Я вам еды принесла. Вот, поешьте.
Я достала из кармана сверток с пирогом и сделала шаг вперед.
— Вот, поешьте
В то же мгновение в углу что-то ярко вспыхнуло, раздался громкий
треск, и я зажмурилась. А когда открыла глаза, мужчины уже не было.
Только на каменном полу валялся его перепачканный грязью
сюртук.
Я смотрела на серые тряпки и сама не понимала, что чувствую.
Страх? Немного. Удивление? Да, пожалуй. А еще — растерянность. Куда
он делся? Это что — какая-то магия? Но ведь у незнакомца были
голубые глаза, а это верный признак отсутствия дара.
В Кроненгауде существовала простая шкала одаренности, по которой
легко определялся уровень магии — цвет глаз. Самыми сильными были
черноглазые аристократы, входящие в Первую когорту магов и
занимающие наиболее высокое положение в королевстве; сразу за ними
шли обладатели карих глаз, принадлежащие ко Второй когорте. Как
правило, все они были уважаемыми людьми, имеющими вес и влияние в
обществе. Следом шли те, кто, как и я, имел зеленые глаза, — этакие
середнячки, владеющие обычной бытовой магией. А вот те, чей цвет
колебался от серого до голубого, не обладали даже зачатками магии.
У нас, в Кроненгауде, таких было большинство. Но, в отличие от
соседнего Дартштейна, отсутствие дара не слишком влияло на
положение в обществе. Нулевики или схельды встречались и среди
дворян, и среди торгового люда, и среди духовенства. Правда, высшая
аристократия, к которой принадлежала леди Шарлотта, состояла
исключительно из тех, кто смотрел на мир черными, как смола,
очами.
Я зажгла огонек поярче и огляделась по сторонам. Как же
незнакомцу удалось исчезнуть? Что это за магия такая? И почему он
просил помощи, если мог сразу вот так исчезнуть? Непонятно. Но если
его привезли в Саухвайне, тюрьму для магов, значит, он все-таки
маг? Или нет?
Я подняла с пола сюртук и внимательно его осмотрела. Ткань
дорогая, сразу видно, что сшито на заказ, а не в магазине куплено.
Да вот же и бирка мастера — «Гаэр Рошельи». Один из модных
остенских кутюрье, у него вся золотая молодежь Остенбрюге
одевается, я сама слышала, как леди Вонк рассказывала об этом
заглянувшая к ней в гости подруга. Та как раз вернулась из столицы
Остена — Вассау, и спешила похвастаться полученными впечатлениями,
ну а я, как всегда подслушивала за дверью. Это был единственный
способ узнать, что происходит за пределами Аухвайне.