Я проехала вперед и остановилась перед кривой «линейкой»,
переводя взгляд с одного лица на другое. Люди поспешно закивали,
одна женщина даже улыбнулась вполне нормальной улыбкой, а в глазах
еще двоих я заметила жалость.
— Представьтесь, кто есть кто?
Я внимательно посмотрела на слуг, пытаясь понять, что с ними
делать. Для меня само наличие в доме прислуги казалось странным. Я
привыкла все делать сама, а тут столько работников! И мне придется
жить в их окружении, строить из себя благородную леди, не способную
одеться без помощи камеристки, отдавать приказы и делать вид, что я
настоящая аристократка. Интересно, как надолго меня хватит?
— Я Лива, миледи, — прервав мои размышления, сказала дебелая
пожилая женщина с изрытым оспой лицом, и присела в неуклюжем
книксене. — Кухарка.
— А я — Роза, горничная, — поклонилась вторая, и ее маленькие
глазки забегали из стороны в сторону, точь в точь, как испуганные
тараканы.
— Вилма, служанка, — коротко представилась следующая. Она
казалась невозмутимой и равнодушной, а ее тонкие губы сжались так
плотно, словно их хозяйка опасалась сказать лишнее слово.
— Присси, камеристка, — не глядя на меня, пискнула моя «личная»
горничная.
— Леа, миледи, помощница кухарки, — дрожащим голосом сказала
невысокая худощавая женщина в коротковатом платье. Полосатые
шерстяные чулки, выглядывающие из-под него, подчеркивали ее кривые
ноги, придавая служанке карикатурный вид.
Следом назвали свои имена мужчины. Среди них оказались
дворецкий, конюх, дворовый работник, и истопник.
— Очень приятно, — улыбнулась я, но, если уж быть честной,
приятного в знакомстве с челядью было мало. Слуги не внушали мне
доверия. Казалось, каждый из них что-то скрывает, или чего-то
боится. Знать бы еще, чего.
Я продолжала разглядывать переминающихся с ноги на ногу
работников, и в этот момент раздался мелодичный звон.
— Я открою? — неуверенно спросил дворецкий Петерсон, переводя
взгляд с меня на Давенпорта.
Лысый худощавый старик напоминал старую клячу, и смотрел так же
грустно и безнадежно. И я вдруг подумала, что ему бы на пенсии
правнуков нянчить, а не двери в чужом доме открывать.
— Иди, — кивнул опекун.
Петерсон вышел, и спустя пару минут вернулся в сопровождении
высокого темноволосого мужчины. Вот это фактура! Я на секунду
зависла, разглядывая незнакомца. По виду, ровесник Давенпорта.
Красивое, немного хищное лицо, желтые глаза с прищуром, небольшие
усы над яркими губами и черные, с синеватым отливом волосы, густые,
гладко зачесанные назад. Хорош. Очень хорош. Белый шейный платок
подчеркивал смуглую кожу, тонкие кожаные перчатки плотно облегали
крупные руки, а длинное горчичного цвета пальто и блестящие
коричневые туфли придавали гостю щегольской вид.