Не успел преодолеть и половину пути до сражающихся, как один из
выродков набросился на меня.
– Сха-а-а!
– А-а-а! – успел я подставить руку. Жвала волкпаука впились в
предплечье. Яд не подействовал, но хитин оказался прокушен, и
потому испытал только боль раненой плоти.
Падла теснила меня, заставляла пятиться назад.
– Отвали! – ударил локтем сверху вниз, сразу призвав клинок.
Металл пробил головенку врага насквозь.
Отшвыриваю мертвеца. За ним бежал следующий противник. Краем
зрения я подметил плоть под ближайшей грибной шляпкой. Быстро
сместившись к ней, приготовился к прыжку.
– Ну давай! – подзываю несущуюся тварь. Перебирая лапами,
волкпаук взял разбег. – ХА! – в последнее мгновение отскочил я в
сторону.
Хищник врезался в ствол гриба, встряхнулся всем телом, пытаясь
оклематься. Нить кислоты тут же подхватила тупицу. Писк, шипение,
бесполезное барахтанье. Запах плавящейся плоти заполнил ноздри.
Без промедлений продолжаю рывок. Богомолиху уже повалили,
облепив со всех сторон. Жалобное клокотание рвало душу.
– Пошли прочь! – наносил я удар за ударом. Каждый взмах клинков
резал пуков на куски. Лапы, туловища, головы летели в стороны. –
А-а-а! – войдя в раж, я даже не заметил, как ловко уклоняюсь от
плевков путины. Их движения были однообразны и медленнее моих.
Когда из всей своры остался последний, волкпаук испуганно
попятился назад. В его шести глазах отражался гуманоид,
перепачканный в крови его собратьев, отражался я.
И я шагнул ему навстречу. Из моей глотки вырывался горячий
пар.
– Ну? – голос исказился. – Нападай! – открылся мой рот на
полную.
– С-с-с! – испуганное шипение. Паук понесся прочь.
Гул в ушах. Учащенное дыхание. Кругом растерзанные мертвецы, все
залито алой кровью.
Тихое "кл" немного отрезвило. Я упал на колени рядом с
Матильдой.
– Ну зачем? – хотелось мне прикоснуться к ней, но я не
решался.
Она была изранена, яд сочился из свежих ран, половину тела
окутывала паутина. Зеленая почти не двигалась, почти не дышала.
Она... Она медленно умирала.
– ЗАЧЕМ!? – крикнул я на неё.
– "Т-ты… с-сказал... – прикоснулась она клешней к моей груди. Ей
не хватало сил на наш обычный дружеский удар. – К-когда чаша
опустеет…– голова ее повернулась к одному из мертвецов. –
Х-хотела... наполнить".
– Нет, Мати, – сжал я зубы.
Матильда подумала, что, если она принесет мне нового яда... я
останусь с ней подольше. Она неправильно поняла, я не смог
объяснить. Я... я...