Илья и черная вдова - страница 36

Шрифт
Интервал


Подхватил ее, такую мелкую и хрупкую, под ягодицы, оторвался, грюкнувшись затылком об стену позади.

— Стоп? — прохрипел, задыхаясь и давая Инне последний шанс.

— Нет-нет-нет! — зашептала она срывающимся голосом и потянулась обратно, цепко обвиваясь вокруг меня.

Все, похрен теперь. Что бы там ни было, оно потом будет.

Глава 9


Не ошиблась я в первый момент, увидев Илью на кладбище, ничего я не забыла. Ни аромата, ни вкуса, ни интенсивности объятий, что случилось пережить той ночью. И сейчас не было у меня ни секунды на привыкание к чему-то незнакомому, я в его жар, в кольцо сильных рук шагнула, как домой вернулась. Все таким моим, родным ощутилось, даже колкость его бороды, чего не было тогда. А больше всего поцелуи Ильи были моим тем самым, без чего как будто и не дышала по-настоящему эти пять лет. Долгие, жадные, как если бы и их одних могло ему хватить, воздух у меня отбирающие и требующие начать вдыхать его одного. Он с первым же меня словно опустошил, сделал невесомой, способной взлететь, и я цеплялась за его плечи, обвивала руками и ногами почти судорожно, отчаянно боясь, что меня унесет от него, а я боюсь потерять и самую каплю нашего контакта.

Илья подхватил и понес, снова и снова проходясь губами по моему виску, скуле, щеке, а я вертела головой, стремясь поймать его губы своими.

— Тише-тише, Инуш! — прошептал он, обхватив затылок и останавливая суматошные движения. — Целуешь так, что в голове муть и звон, не вижу ни черта. Споткнусь — зашибу, не приведи Бог! Дай хоть до дивана донесу тебя, нежная ты моя.

Разве я нежная? Я жадная, голодная, по нему истомившаяся, давно уже не верившая, что еще хоть раз коснусь.

Илья не сел, скорее уж, рухнул на диван, располагая меня на своих коленях, и тут же компенсировал мне краткий перерыв новым долгим-долгим поцелуем, опять поселив в моей голове выжженную страстью пустоту. Отстранил за плечи едва дышащую, добрался до молнии на платье на спине. Я, жалобно застонав, потянулась за новой дозой его дыхания и вкуса, но он остановил меня, снова придержал за плечи, с которых столкнул ткань.

— Тихо-тихо-постой, девочка! — пробормотал он хрипло. — Дай насмотрюсь сначала.

Растопырив пальцы, коснулся щеки и повел ими вниз, слегка надавливая и при этом глядя неотрывно своими глазами, провалами в чистое темное пламя, и часто громко сглатывая.