Еретики. Знали бы архимаги прошлого, во что превратился Круг,
что творится в самом сердце Западной Пресии — повырывали бы себе
бороды! Круг был разгромлен. Большинство архимагов — или убиты, или
скрываются. Бойцы корпуса истигаторов или переметнулись под крыло
Саина Торлорна, возглавляемые отступником Неро, который теперь
носил имя графа Ронтора, или вовсе встретили свою смерть в бою. Те
же немногочисленные, кто выжил — выбросили свои плащи и булавы,
слившись с потоком колдунов, что устремился в эти земли после
попрания Устава Магов.
Именно еретиков опасался барон Варнал. Пистоль уложит одного —
рука у вельможи была крепкая, а миниатюрная ручная мортира работы
гурензийских мастеров никогда не подводила. Но вот если колдунов
будет двое...
Но сегодня судьба его миловала. Никаких стычек, никаких
препятствий. Барон уверенно перешел по мосту на северный берег,
прошел уже чуть более спокойными кварталами, где располагались дома
зажиточных купцов и мастеровых, и вышел к улицам с дворянскими
поместьями.
Неведомо как, но он смог удержаться на плаву во время бури, под
названием «Саин Торлорн захватывает престол». Конечно, он лишился и
своего титула конюшего, и статуса поставщика дворца и императорской
канцелярии, но с ним осталось его имя и имущество. Пусть кое-что
пришлось распродать, ибо содержать конезаводы в старых масштабах у
него не было никакого резона, но он все еще был довольно крупным
дагерийским землевладельцем, да и долгов за Варналами не значилось,
в отличие от множества прочих фамилий, что были в долгах по самые
макушки.
Богатство Варнала не давало многим аристократам империи покоя, а
его преданность умершему императору стала поводом распускать
всякого рода слухи. В основном, о том, что Варнал — заговорщик,
нынешний или будущий, не суть важно — и что он предаст нового
правителя, как только появится такая возможность. Конечно же,
громче всех о том, что Варнал точит нож, который он вонзит в спину
Саина Торлорна, кричал его давний заклятый «друг» — граф Умберт.
Этот мелочный садист, который и так попил немало крови барону,
сейчас развернулся в полную силу; Саин Торлорн сдержал в узде гнев
Умберта, когда молодой магик прирезал своими щитами его отпрыска,
что терся в свите принцессы. Теперь же, как понял барон, Умберт
потребовал сатисфакции если не прямой — Рей пропал, а тронуть
сыновей Париса у него руки были коротковаты — то уж точно,
сатисфакции косвенной. Так что теперь Умберт занял место довольно
близкое к новому императору, а в кулуарах дворца его называли даже
советником нового правителя дагерийской империи.