— Вроде все спокойно, так? — спросила Отавия. — А ты
волновался.
— Да, все спокойно, — рассеянно ответил я.
Прямо сейчас мы подъезжали к первому городку, что лежал в
предгорьях на Старом Тракте. Последнее крупное поселение, где можно
купить, почти что угодно. Тут караванщики проверят сбрую, фураж,
докупят или починят необходимое, а дальше мы уже пойдем совсем
глухими местами.
— Ты какой-то напряженный, — заметила девушка, пытаясь
повернуться в седле и заглянуть мне в лицо. — Все в порядке? Мне
стоит тревожиться?
— Нет, все нормально, — мотнул я головой. — Просто ощущения.
Отавия внимательно посмотрела на меня, а после — просто пожала
плечами и вернулась к созерцанию задницы мула, что шел впереди нас.
Она знала, что я не разводил пустой трескотни и если случится на
самом деле что-то важное, я ей расскажу.
Я же украдкой присматривался к нашим попутчикам. Гохринвийцы
недобро косились на наши келандские наряды — а мы на самом деле
сейчас были похожи на кочевников. Помня науку Витати, я выбрал
широкие и многослойные наряды, чем мы с Отавией разительно
отличались от всех прочих людей в караване.
Но если два непонятных мужика для меня — не проблема, то вот
мелкий старик-экимиец что сверлил мою спину взглядом с того
момента, как мы отъехали от городских стен Лесаленты, вызывал у
меня неопределенное чувство тревоги.
Я поерзал в седле и будто бы невзначай посмотрел назад.
Сухой, узкоглазый, с жиденькими усиками и плоским лицом, экимиец
ехал на своем муле, как ни в чем не бывало.
Может, мне все-таки показалось?
«Ага, показалось», — язвительно согласился внутренний голос, в
котором я безошибочно узнал нотки Витати.
Келандка и ее дикая наука крепко засели у меня в голове. С
интересом старика к моей персоне надо будет разобраться.
Сергиос не любил спешку.
Как всякий почтенный купец, он предпочитал всегда придерживаться
плана, не отступая от него ни на дюйм.
Обыватель может сказать, что хорошими купцами становятся только
те, кто готов пойти на риск, кто чувствует запах барышей и идет к
своей цели, не смотря ни на что. Сергиос же слишком долго водил
караваны из Лесаленты, чтобы не знать — деньги любят тишину и
покой. А если купец слишком буйный, то его деньги просто обретут
покой замогильный, и вся недолга. Так что когда что-то шло не так,
старый толстяк Сергиос был сильно не в духе.