Аракчеев повернулся к Николаю
Павловичу и долго смотрел на нового Императора. Его Величество
взгляд ближайшего советника и соратника отца выдержал с
невозмутимостью, а кому как не мне знать, что глаз у графа
тяжелый.
– С
Индией этой хотя бы связываться не будем.
–
Повеление усопшего Государя – продолжить его начинание, – спокойно
ответил Николай.
– Да
пойми же ты, что это пустая трата денег и людей!
–
Во-первых, – все так же ровно парировал Император, – я – Ваш новый
правитель, поэтому отношение и обращение ко мне должно быть
соответствующим.
–
Виноват, – отступил Алексей Андреевич.
–
Во-вторых, решения принимаю я, и мне за них нести ответственность.
Последнюю волю отца я исполню. Вы не понимаете, граф, – уже мягче
сказал Николай Павлович, – есть вещи, которые нельзя не делать.
Графиня, Вы рискнули бы перечить услышанному сегодня?
Меня
просто передернуло и от воспоминаний, и от мысли, что кто-то может
воспротивиться предсмертным словам Павла Петровича.
– Н-нет,
Ваше Величество. Такое озарение было, такой Свет, что никак
невозможно сопротивляться.
Император
кивнул и снова обратился к Аракчееву:
– Я ценю
Вас как сподвижника отца, который никогда его не предавал, хотя
много раз мог, но Ваши советы должны оставаться советами, а не
повелениями. Надеюсь, это понятно?
Всесильный граф молча поклонился и со скрытой
усмешкой посмотрел на меня. Я поняла, о чем он подумал: не так
давно после посещения Пукалихи Алексей Андреевич внезапно
постучался в наши двери и попросился на чашечку чая. Без какого-то
повода, просто захотел в гости. И состоялся у нас тогда
занимательный разговор. Аракчеев был зол на Императора, сильно
увлекшегося некой идеей, смысла в которой не видел никто. «Беда с
ним, Александра Платоновна, словно разум теряет». «Что, готовим
переворот?» – спросила я тогда, памятуя давние откровения наши.
Граф хекнул, подняв чашку как бокал, давая понять, что оценил
шутку.
–
Ростопчин все?
– Да,
воля отца, – ответил Николай Павлович. – Вместо него сами
будете?
– Нет,
только хуже сделаем.
–
Макарова?
– И
староват, и не воспримут его серьезно, из новых дворян он.
Предлагаю Бенкендорфа. Давно он записки приносит об обустройстве
тайной службы при Канцелярии Его Императорского
Величества.
Государь
задумался, но с кандидатурой генерал-майора согласился. Я
Александра Христофоровича знала шапочно, поэтому отношения придется
выстраивать с самого начала.