Англичанин перезаряжал большой карабин, когда Тимка
открыл дверь каюты, на которую я указала. Выстрелить ему было
нечем, но все волоски на моем теле встали дыбом. Створка вновь
закрылась от пинка моей ноги, Тимофей же, почувствовав женскую
ладонь, вцепившуюся ему в ворот, понял все верно, и бросился в
сторону и вниз. Остальные тоже не задали глупых вопросов,
отпрыгнули к выходу на палубу.
Жахнуло
знатно, и языки пламени вырвались через щели плотно подогнанных
досок, правда, тут же опали.
–
Освещенный, на огонь! – отметила для всех я очевидное. – Живой,
уходит!
Мы все вместе кинулись наружу, и на
секунду замерли, завороженные удивительным зрелищем: высокая, с
косым заломом труба, втиснутая между центральными мачтами,
непривычно далеко разнесенными друг от друга, торжественно падала
прямо на водяное колесо.
– Да что
тут происходит-то? – вырвалось у Андрея.
– Бардак и некомпетентность, –
спокойно резюмировал неожиданными для него словами Аслан.
Сложно
было не согласиться.
Несмотря на гвалт, грозные крики
приказов и шумы многочисленных драк, всплеск за бортом, как если
кто-то кинулся в воду, я услышала и бросилась к перилам,
огораживающим палубу. Как раз чтобы увидеть, как некий господин в
коричневом костюме вынырнул из Невы и посмотрел на пироскаф.
Заметил меня, ухмыльнулся и плюнул жарким шаром огня. Признаюсь –
была не готова, и не успела ударить первой, а теперь пришлось
нырять вниз. Пламя пролетело выше, но было столь горячим, что даже
в аршине от него волосы мои едва не вспыхнули, вот только дальше
случилась просто катастрофа: снаряд Света ударился о мачту, и
свернутые паруса тотчас же занялись страшным пожаром.
Еще только начались панические
крики, как я выглянула с борта и увидела голову господина,
гребущего вдоль берега. Озарение – почувствовала, что англичанина
проняло, но, увы, не так сильно, как хотелось бы. Еще раз, но
теперь он мою атаку отвел едва ли не полностью. С таким
сталкиваться еще не приходилось, но это не повод опускать руки.
Снова удар, и, кажется, теперь пробила его страх, во всяком случае
шпион, коим пловец несомненно являлся, хлебнул воды и судорожно
забарахтался.
Ретивого дурака в полицейской форме
я не заметила, поэтому увидела лишь последствия его глупости.
Голова англичанина вдруг украсилась дыркой, природой и Господом не
предусмотренной, а через мгновение – с другой стороны, еще большей
по размеру, через которую вылетела тяжелая пуля, увлекая за собой
кусочки костей и мозга. Посланник графа Каледонского в последний
раз взмахнул руками и ушел на дно.