- Что если?
- Если бы ты, батюшка, убедился в правоте моей, и за то обласкал
своей милостью - другое дело. Я ничуть не шутил об укреплении
небывалом. Сам увидишь, государь. И в том тоже заключена Божья
воля. Подобно тому как Господь избрал меня быть своею рукою для
спасения вас, быть может, он избрал меня своим проводником и для
защиты Отечества. Слова мои звучат безумно, но за три месяца я
управлюсь и там посмотрим. Пусть это тоже станет частью уговора.
Сделаю - и награждай как душа пожелает. Не сделаю - значит на то
нет воли Божией.
Царь не всё понял, но я видел, что слова мои пришлись ему по
сердцу. Апелляции к Богу подействовали благотворно. Нет, Николай не
был фанатично верующим, но молиться и церковные службы любил.
Теперь я понимал почему: это давало ему приятное ощущение
присутствия начальства. В каком-то смысле, всероссийский император
являл собою тип идеального слуги. От этого я и задумал
отталкиваться. По той же причине окончательно отказался от варианта
идти в купечество. Никогда, ни при каких обстоятельствах, ни один
купец не будет иметь влияния на государя. В крестьянах оставаться
тоже нет более резона. Идти в священники - даже не смешно. Остаётся
вариант с дворянством, а для того нужно, чтобы царь был не против.
Самостоятельно получить желаемое я могу, но для карьеры здесь
нельзя лезть поперёк батьки. Стать царским любимцем - дело
непростое.
- Пойдём хоть чаем тебя напою. Ох и шельма.
Николай искренне улыбался. Мгновение я чувствовал страх, будто
прочёл он меня, но сразу отбросил панику. Император позвонил в
колокольчик. В дверях появился лакей.
- Передай императрице, любезнейший, чтобы добавила два прибора к
столу. У нас гости. Вы тоже, Пётр Михайлович. - обратился он к
министру Двора.
Степан. POV. Продолжение 3.
Воспринимать Аничков иначе чем дворец пионеров получалось с
трудом. Бегал ведь я по нему когда-то с друзьями. Музей он и есть
музей. Малая столовая, в которой было организовано царское
чаепитие, представляла собой симпатичное помещение с красивыми
каминами по углам.
Ещё посещая Зимний дворец я задумывался о том каково это - жить
в музее? Роскошь эпохи декламировала красоту, но не комфорт. Тогда
мне пришла в голову мысль, что строгий Этикет не блажь, не гордыня,
не игрушка, а сущая необходимость. Убрать его - и благородные
господа загадят всё это великолепие в простом человеческом
стремлении к удобству. Так и случилось в итоге, когда сюда пришли
люди не понимающие какой вилочкой следует брать дольку лимона, а
какой ветчину.