- Вы слишком честный человек, Александр Сергеевич. Для вас
кажется неправильным то, что для большинства людей норма. Вспомните
как Грибоедов красиво описал попойку с дракой и стрельбой. Чем всё
закончилось?
- За третье августа мы брали батарею, ему дан с бантом, мне - на
шею. - процитировал я нужные строки.
- Я - не они.
Здесь мой бывший барин был прав. Он человек особенный. А люди
особенные только думают, что следуют каким-то "правильным" нормам и
законам. На деле они всё совершают как хотят. Оттого мир к ним
колюч, не оказывает должной (по их мнению) поддержки. Тем хуже для
мира.
- Огонь вы прошли, Александр Сергеевич, воду, вероятно, тоже,
пришло время для медных труб. Считайте это испытанием. Не ругайте
себя.
- А кого мне ругать, как не себя?
- Один человек однажды задал вопрос: почему я? Ему ответили:
почему вы? А почему мы? Почему вообще всё? Просто потому, что этот
миг таков. - припомнил я удачную цитату из Воннегута.
- Не знал, что ты ещё и фаталист. - Пушкин нервно покривился, но
задумался. И то хлеб.
- Мне ничего другого не остаётся как им быть, Александр
Сергеевич. Стоик из меня слишком нетерпеливый. Послушайте доброго
совета - отстранитесь. Кровь у вас горяча, я знаю. Но
попытайтесь.
- Каким образом?
- Смотрите на всё так, словно со стороны. Как будто вы - не вы,
а наблюдатель. В том числе и за самим собою. Что все происходящее -
спектакль. И не только в театре, а везде. Роли расписаны, всяк их
играет в меру таланта. Но всё это лишь игра.
- Весь мир театр?
- Именно. Не стал цитировать Уильяма нашего Шекспира, и так уже
неудобно. Мысль же верна.
- Ты вновь говоришь загадками. Что неудобно? И как, тебе сия
метода помогает?
- Да. За неимением лучшего, Александр Сергеевич. Жизнь -
тлен.
- Что-то не очень на тебя похоже. - подозрительно прищурился
Пушкин. - Кто ты таков и куда подевал моего Степана?
- О, нет. Я всё тот же, могу вас уверить. Иногда только...
- Что?
- Одолевает фатализм, как вы верно подметили.
- Тебе-то с чего хандрить? - поинтересовался Пушкин, для
которого это были почти синонимы. - Только не вздумай уверять, что
грустно от недостаточного признания заслуг. Во-первых, это тебе не
свойственно, во-вторых, мне и так тошно. Упиться хочется и позабыть
всё это, проснуться и узнать, что то был сон.
- Совсем наоборот, Александр Сергеевич. Мне грустно оттого, что
заслуги мои переоценены. И говорю не об известном вам событии, а в
целом. Вообще. И сам хорош я, нечего сказать. Знаете о чем я думал
перед тем как вы пришли?