— То вопрос философский, – вмешался Митрич. – Напрасного на
свете не так много, как нам, дуракам, кажется. Хотя можно и всё
подряд пустым считать. Вы лучше скажите – с нашим башнером что
сталось? Я его спихнул, он вроде целым был, цеплялся изо всех сил,
прям не оторвешь. Потом прострочило, что ли?
Рассмотреть наводчика не удавалось: вроде лежал не так далеко,
но пятна проталин и вывороченной гусеницами земли
заслоняли-маскировали.
Неудачливые танкодесантники начали застывать – в заснеженном
окопе, да еще с мокрыми ногами было студено. Олег сидел, засунув
кисти в рукава телогрейки, упершись ногами в противоположную стенку
траншеи – так было чуть суше. Раздумывал о «тигре» и крайне
неудачном бое. Понятно, орудие на гаде стоит хорошее, оптика
отличная. Но видимо, большую роль сыграло то, что немцы местность
отлично знают, а мы наудачу атакуем, без толковой разведки. Вот и
получили.
— Не, не нашей фортуны сегодня день, – молвил в такт
командирским мыслям Митрич.
— Да, нужно было разведку послать, – кивнул Олег.
— Щас не про то. Слышишь?
Правее по склону доносились звуки, вроде снег вдали
причавкивал.
— Фрицы?! – в ужасе прошептал Хрустов.
— Тебе-то чего, сиди, помалкивай, «наган» грей, – шикнул Митрич.
– Отобьемся.
Немцы спускались неспешно – трое – все в белом-маскировочном, с
автоматами. Отчетливо донеслась негромкая спокойная фраза – уверены
в себе гады. Правда, смотрят куда-то правее. Траншею пока не видят,
или пустой считают.
Олег с облегчением вспомнил, что шапку так и не успел сменить –
на голове задрипанная серая ушанка, и сама похожая на ком грязного
снега. А ведь хотел новую достать…
Толкнул Митрича – нужно бить! Немцы действительно удобно
подставились – метров сорок, боком идут. При удаче можно одной
очередью срезать-положить, ППШ проверен, полный диск.
Митрич отрицательно качнул головой, не оборачиваясь, показал
гранату и сделал не очень понятный жест – вроде как ныряющий. Это
он куда гранату решил зашвыривать?
— За тылом следи, лейтенант, за тылом, – чуть слышно прошептал
Митрич.
Олег оглянулся и оторопел. Двое немцев, непонятно откуда
взявшихся, присели на склоне. Шагах в пятидесяти. Смотрели, правда,
тоже в сторону – в сторону дороги, на подбитый танк.
— Щас засядут, я тех троих гранатой, ты сразу автоматом
прижмешь. А я тех что с жопы возьму… – скороговоркой прошептал
Митрич.