На него
посмотрели с изумлением:
— Ты че?
Домой хоть на час заскочишь, пусть родичей нет, с соседями и
сослуживцами проведаешься.
— Не поеду,
хоть что делайте, – зарычал грубый Иванов.
— Вот
чудило, – махнул рукой мехвод. – Э, да чего мы думаем? Командир и
едет. Он молодой, ему образовываться нужно. После войны наверняка
поедет учиться, должен присмотреться к столице,
примериться.
— Вот это
иной разговор, полезный, – немедленно одобрил Митрич.
— Насчет
офицерской квоты, так это только начальство решает, – изумился
Олег.
— Ну, ты
начальству передай мнение рядового экипажа, а там пусть и
решают.
Мнение
«рядового экипажа» старший лейтенант Терсков передавать не стал,
поскольку выяснилось, что и так откомандирован, как «ответственный
и хорошо себя показавший офицер».
Что за
странный поворот? Раз-два - и ты вдруг в самолете, а через
считанные часы уже в столице, и не по строго служебному делу, а по
торжественно-служебному.
Конечно,
сопровождение сводного взвода особым отдыхом не показалось. Хотя и
бойцов собрали сугубо сознательных, да в самолете и автобусе не
особо и задуришь. Долетели благополучно, потом все организованно
пошло, прямо на высшем уровне встречали.
…Казармы
приготовленные, обед торжественный, экскурсии…. На Красной площади
потерялся наводчик-артиллерист, но сам прибежал к автобусу – «ой,
отстал, засмотрелся, виноват».
Под вечер
товарищам офицерам и бойцам-москвичам дали увольнительные. Олег уже
порядком находился-насмотрелся города, но поручение нужно
выполнять, тем более сам и напросился.
Там, в
Велау – пока спешно собирались-чистились, готовясь к внезапной
поездке, – Олег отвел Митрича за машину:
— Дед, дело
твое, я в душу не лезу. Но раз уж я в Москве буду, давай что-то
передам и кого надо проведаю. Не может быть такого, чтобы никаких
вестей не надо было передавать.
— Вот нет
там у меня никого. Что мне, мамой клясться, что ли? – угрюмо сказал
Митрич. – Вот разве что… у меня должок залежавшийся, еще со старого
госпиталя…
Теперь
открытка лежала в полевой сумке товарища Терскова. Невеселая
открытка, чего уж там. Но невеселые дела – тоже дела.
Расспросил,
где собственно расположены эти таинственные Кадашевские переулки –
оказалось, не то чтобы рядом, но «даже танкист не
запутается».
Шел Олег
набережной, удивлялся тому, что рассказывая про столицу, как-то не
особо упоминают то, что и река тут приличная. Впрочем, нужно учесть
масштаб города. Пришлось пообщаться с патрулем, но те оказались
предупреждены об организованных гостях с фронта, глянули на
пропуск, откозыряли «3-му Белорусскому», пожелали приятной
экскурсии.