Операция "Берег" - страница 251
Сталинград. Советские автоматчики. Ноябрь 1942-го.
***
О том, что хозяйственного младшего лейтенанта убило, Митрич узнал случайно. Уже, наверное, почти неделя прошла – что для тех боев очень много. Сам Иванов уже исполнял обязанности командира отделения – Тимофея-курского тяжело ранило, но вроде дотащили до медицины живым. Отделение было, конечно, символическое – четыре штыка, в смысле, три автомата и «ручник», обеспечивающие плотность огня в решающие моменты, ну и вспомогательные винтовки. Но сидело отделение чуть впереди, выгодно простреливало угол за развалинами аккумуляторной – позиция немаловажная для местной войны, что велась между остатками двух практически разрушенных цехов, и дистанции отсчитывались десятками метров.
Врылся в камень и землю товарищ Иванов, знал здесь каждый швеллер, каждую кирпичную щель и мятую трубу. Отмечал направления и ориентиры, просчитывал варианты за своих и за немцев. Царь и бог сектора «на аккумуляторной». Знал, что так и будет, пока не убьют. Или тяжело ранят. Разок уже зацепило, но под рукой прошло. Замотали на месте, потом ротный силком в медроту погнал: - «обработают, не будь дураком, воспалится».
Вернулся Иванов из глубин двухсотметрового тыла, оказалось, удачно передохнул – сразу немца снял, видимо, новенький у фрицев появился, не знал, что за разбитым баком лежащего человека тень выдает.
Так оно и шло – охота, пугание гранатами, пережидание минометных налетов. По-правде говоря, артиллерией немцы редко били, авиация сюда вообще не налетала – уж слишком близки позиции, запросто своим на головы снаряд или бомбу влепишь.
Знал Митрич, что и на той стороне имеется свой «царь и бог». Наверное, унтер какой-нибудь, а может, фельдфебель. Разок даже, наверное, видел его, вернее, угадал по уверенному движению. Но в тот момент был Иванов с автоматом, очередью достать не удалось. Догадлив, чуток и верток был фриц, что и понятно – иначе какой из него траншейный бог?
А дни были длинные, емкие. Прямо целая жизнь, а не день. Зарывалось «полу-отделение», улучшало фортификационную ситуацию. Изыскали мятую совковую лопату, Митрич сделал короткую рукоять, выправил инструмент. Этой ценностью, топором и малыми саперками вкопались под фундамент непонятно чего. Спорили: Тимоха-саранский и Вовка считали, что плиту для какого-то большого станка заливали, Митрич с Серго полагали, что фундамент бракованный, его специально прикопали. Но нора-блиндаж получилась надежная, выручала.