Дружно захлопали винтовки на фланге – подходила рота 3-го
Крестьянско-Пролетарского полка, наконец преодолевшая бесконечное
поле между деревнями.
Не-не-не, вовсе не Митька тогда улицу тушами и телами завалил.
Большую часть эскадронные пулеметчики положили. А Иванов, чего
Иванов… ленту только и докончил. Считай, в упор, правда, но тут
какой выбор…
Отрезай, отмерять некогда. Или ты, или тебя.
Пара сапог хороших тогда досталась. Лег среди лихих атаманцев
кто-то со ступнями мелковатыми, почти детскими. Не Митька те сапоги
снимал, эскадронцы отдали. Отличная обувка, прямо сразу видно –
сносу не будет. Нет, хороши. Но вот когда стягиваешь-натягиваешь,
чувство этакое… как будто почистить бы надо. Изнутри почистить, что
ли. В общем, привычка к таким сапогам нужна.
***
19 января 1945 года
6 км южнее городка Ауловёнен[.
19:11
Привычка ко всему нужна. Умирать, к примеру, без привычки тоже
тяжеловато. Вон лейтенант – сопляк сопляком, а уже умеет. Спокоен,
как ихний литой танковый трак. Молодец.
— Что там, бронетанковый товарищ командир?
— Да ничего. Отошли вроде. У тебя с патронами как?
— Чуток. На винтарь буду переналаживаться.
— Может и не понадобится. Вроде атакуют наши. Слышишь?
Ерзает слегка лейтенант на холодном снегу. Все ж переживает. За
фольварком – или как там правильно здешнее хозяйство именуют –
довольно активно палят. Автоматы, пулеметы, винтовочки…. И на
невидимой, но недалекой дороге тоже суета – похоже, окончательно
отходят германцы. Момент этакий… тонкий. До подбитого танка и
остатков экипажа дела уже никому нет. Но засели-то битые танкисты
поневоле на проходе, тут запросто зацепят невзначай в атаке или
отступлении. Танк лейтенантский, кстати, опять потух – упорные они
с командиром, не желают навсегда помирать-детонировать.
На дороге, все так же невидимо, ухает орудие… раз, другой… и
еще. Не иначе, та неуловимая фрицевская самоходка отход
прикрывает.
— Вот сука! – совершенно не по-комсомольски возмущается
лейтенант Терсков.
И тут накрывают: и дорогу, и окраину фольварка, и уже битого
«154»-го…
Артналет короток, но плотен. Свист, грохот, взлетает земля,
застилает глаза едкий дым…. Танковые пулеметчики получают свое
ближе к концу. Кажется, снаряд рвется почти рядом – подпрыгивают,
стряхивая остатки снега, тяжелые плахи, сплющивают пустой диск,
вминают ствол пулемета…