Пока младший Погорелов, воспользовавшись любезностью пристава,
умывался, причёсывался и приводил в относительный порядок одежду,
Шаболдин поинтересовался, как я собирался прояснить любовные
похождения Погорелова до того, как они с Ангелиной Павловной
сознались. Пришлось ответить, что была у меня мысль привлечь
Вареньку — уж она-то, поговорив с бывшей актрисой и её служанкой,
вполне могла бы выяснить, что там и к чему. Впрочем, оба мы сошлись
на том, что получилось даже лучше, потому что быстрее и надёжнее.
Далее мы обсудили наши дальнейшие действия. Отвезти Погорелова
домой и сдать его с рук на руки родным Борис Григорьевич собрался
лично, что и понятно — царевичу такое проявление уважения к семье
своего учителя станет известно, а зарекомендовать себя в глазах
вышестоящих для служивого человека всегда полезно, в каком бы чине
он службу ни тянул. Затем Шаболдин намеревался навестить дом
Гуровых и присоветовать охранные артефакты сыну убитого и его
супруге — мало ли, кто там и кого пожелает ещё отравить. Собирался
он задать и несколько вопросов слугам, чтобы, как выразился сам
Борис Григорьевич, уточнить некоторые мелкие подробности. Сам я
никакой потребности общаться сегодня с Погореловыми, а тем более, с
Гуровыми, не ощущал, зато желание обдумать услышанное очень даже
наличествовало, и с приставом я попрощался, договорившись зайти к
нему завтра с утра.
Слушая за обедом щебетанье Вареньки о её новых успехах в
совершенствовании своего тела, я уже предвкушал, как буду те самые
успехи проверять, однако же причудливый ход моих мыслей снова
привёл меня к оценке того, что мне стало известно сегодня.
Главное всё-таки состояло даже не в новых знаниях. Просьбу
царевича о проверке виновности либо невиновности младшего
Погорелова формально можно было считать исполненной, но именно что
формально, потому как проверен и опровергнут был, строго говоря,
только его самооговор. Поэтому у меня не появилось и тени мысли о
том, чтобы устраниться от дальнейшего розыска — найдём настоящего
отравителя, тогда и Николаю Погорелову не придётся оставаться
героем невразумительной истории, где он как бы и не виноват, но
дело-то, знаете ли, тёмное...
А потом я понял, что мы с приставом сегодня пропустили мимо себя
о-о-очень интересную подробность. И что нужно обратить на неё
внимание Шаболдина.