— Хорошо, конечно!
Проводник повернулся и вышел.
Владимир Вениаминович запер за ним дверь.
— Вот так вот, Жора, — криво улыбнулся он. — Боится нас народ.
Боится и не любит. А знаешь, почему? Просто у этого засранца в
служебном купе припрятано несколько бутылок водки, которые он
продаёт пассажирам по тройной цене. Вот тебе и бизнес, о котором
говорил Андрей Иваныч. Первые росточки, так сказать!
Он сел на своё место и посмотрел в окно.
— Кое-что нам нельзя делать категорически, Жора!
Генерал вопросительно поглядел на него.
— Светиться самим.
Владимир Вениаминович загнул толстый большой палец.
— Светить Андрея. Кому бы то ни было. И третье — давить на
него.
Георгий Петрович согласно кивнул.
— Б...! — неожиданно выругался он. — В собственной стране
придётся в Штирлица играть!
Генерал смял окурок папиросы. Хотел с досадой выбросить его в
окно, но передумал и опустил в пепельницу.
— Посмотри на это с другой стороны, — улыбнулся Владимир
Вениаминович. — Нам выпал уникальный шанс — знать будущее и иметь
возможность подготовиться к нему. Андрей всё решил правильно. Если
нельзя спасти страну — можно помочь хотя бы какому-то количеству
людей. Собрать их вместе, объединить общими интересами. А потом — и
общими задачами.
— Какая-то первобытная коммуна получается, — криво улыбнувшись,
пошутил Георгий Петрович.
— Интересное сравнение, — кивнул Беглов. — Именно коммуна. Ну,
так ведь и мы с тобой — коммунисты.
Владимир Вениаминович запрокинул назад крупную голову и гулко
расхохотался.
А скорый поезд, мягко покачиваясь на стыках рельсов, всё ближе
подъезжал к Ленинграду.
Бледный проводник в запертом на ключ служебном купе прятал на
дно сумки с бельём бутылки «Московской» и пачки болгарских
сигарет.
***
Я посмотрел вслед уходящему поезду. Железные круги буферов на
заднем вагоне напомнили мне круглые любопытные глаза, а автосцепка
между ними — угрожающе сжатый кулак.
Всё, обратного пути нет. Я рискнул довериться генералу и
Владимиру Вениаминовичу, и теперь целиком завишу от них.
Утешает, что в случае провала их тоже не оставят на свободе. Мы
окажемся в соседних лабораториях в качестве подопытных мышей.
Слишком опасно наше знание.
Несмотря на эти мысли, я испытывал гигантское облегчение. Теперь
не надо тащить этот груз одному и мучиться от невозможности что-то
сделать. Со связями Георгия Петровича и Беглова всё становится
намного проще.