— А кто это? — спросил Серёжка.
После Катиной поддержки он мгновенно повеселел. Схватил с
тарелки бутерброд и принялся с аппетитом жевать.
— Ох, и проголодался я! Живот к спине прилип! М-м-м,
вкуснятина!
Я посмотрел на часы. Хм... Если выехать через час... Долго мы во
Мге не пробудем. И ещё остаётся надежда спокойно провести вечер
дома с Катей.
— Тогда доедайте, и будем собираться.
Во дворе хлопнула калитка. Звонко залаяли собаки — Серко и
Бойкий.
Я выглянул в окно.
— Фёдор Игнатьевич? Проходите в дом!
— А вы уже не спите, молодёжь? Ничего, что я так рано?
— Вы как раз к завтраку, — улыбнулась Фёдору Игнатьевичу Катя. —
Хотите чаю?
— Чаю? — Фёдор Игнатьевич смешно фыркнул в усы. — С
удовольствием!
Катя поставила ему чашку.
— Садитесь на моё место! Я уже позавтракала.
— Спасибо! Ну, как учёба, Катюша? Как жизнь? Уезжать от нас не
надумала? А то знаем мы этот большой город — вмиг сманят молодого
специалиста!
Катя рассмеялась.
— Нет, Фёдор Игнатьевич, уезжать не надумала. А с учёбой всё
хорошо.
— Вот что! — Фёдор Игнатьевич вытащил из кармана блокнот. — Надо
не забыть посылку тебе от совхоза организовать. Ты же в общежитии
живёшь?
— Да, — кивнула Катя.
— Холодильник есть?
— Один на этаже. Им все пользуются.
— Вот незадача, — нахмурился Фёдор Игнатьевич. — Ну, ничего! Мы
тебе тушёночки своей, совхозной отправим! Картошки мешок. Ну, и
консервов всяких. Будете там с подружками кушать и совхоз добрым
словом вспоминать!
— Да не надо, Фёдор Игнатьевич, — смутилась Катя.
— И не спорь даже!
Фёдор Игнатьевич махнул рукой.
— Пейте чай, пока не остыл, — напомнил я.
— Ага!
Фёдор Игнатьевич сделал большой глоток чая.
— А вот Андрей Иваныч тебе посылку и отвезёт! Отвезёшь, Андрей
Иваныч? Ты хоть и не в совхозе числишься, но я тебя попрошу
по-соседски. Не возражаешь?
— Какие возражения, Фёдор Игнатьевич! Конечно, отвезу.
— Вот и хорошо! А у меня к тебе просьба, Катюша! Не откажи! Хоть
ты сейчас и не фельдшер, а посмотри, пожалуйста, Фёдора Степановича
— как он там! Что-то тревожусь я за старика! Как бы после
вчерашнего не стало ему худо. Посмотришь?
— Конечно, Фёдор Игнатьевич! Я и сама хотела.
— Не знаю, что Трифон с ним намудрил. Лежал себе старик и лежал.
Болел, но хотя бы жив был. А теперь — не знаю, что с ним будет!
— Вы не доверяете Трифону, Фёдор Игнатьевич? — спросил я.