— Если бы не доверял — он бы здесь фельдшером не работал, и жену
мою не лечил бы. А только ты посмотри. Мне так спокойнее будет! А
вечером я заеду, расскажешь — что и как?
— Так зачем вечера ждать, Фёдор Игнатьевич? Мы сейчас сами к
Степану Владимировичу собирались. Идёмте с нами, я при вас и
посмотрю.
— Не могу я, Катюша! Уезжаю сейчас по делам. Надо во Мгу
скататься, там на складе получить кое-что.
Услышав про Мгу, Серёжка навострил уши.
— А вы тоже во Мгу собрались? — удивилась Катя. — И мы
поедем.
— А вы зачем? — спросил Фёдор Игнатьевич.
— Да вот партизан, — я кивнул на брата. — Примчался, ни свет, ни
заря — к Тане его не пускают. А они дружат, вроде как.
— Ага, ага, — закивал Фёдор Игнатьевич, обдумывая какую-то
мысль. — Так ты поэтому так за неё хлопотал? За Таню-то?
Я пожал плечами.
— Да нет. Девочка умная, ей учиться надо.
— Это верно, Андрей Иваныч. Так зачем нам в две машины кататься,
государственный бензин жечь? Давай, я твоего брата с собой возьму.
Я как раз собирался на обратном пути к Нине Егоровне заехать,
повидаться.
— А вы уверены, что она и есть ваша знакомая медсестра? —
спросил я.
— Уверен — не уверен, а заеду, — отмахнулся Фёдор Игнатьевич. —
Из дома-то не выгонит!
— Ага, не выгонит, — протянул Серёжка.
— Не бойся! — усмехнулся Фёдор Игнатьевич. — Ну, что? Поедешь со
мной? Давай, собирайся!
— Так я готов, чего мне собираться!
— Ну, вот и хорошо. А ты, Катюша, к Степану Владимировичу
загляни. Проведай старика, да и меня успокой.
— Хорошо, Фёдор Игнатьевич!
— Фёдор Игнатьевич, — вмешался я. — мне бы позвонить от вас в
Ленинград.
— Так и звони, кто тебе не даёт! У Павла запасной ключ есть, в
его «милицейке».
«Милицейкой» Фёдор Игнатьевич называл комнату в здании
сельсовета, которую занимал участковый.
— Ладно, поехали мы, поехали! Раньше уедем — раньше домой
вернёмся. А то дел невпроворот!
— В воскресенье? — рассмеялась Катя?
— Ох, Катюша! — подмигнул ей Фёдор Игнатьевич. — У нас в любой
день дел невпроворот. Служба такая! Идём, Серёжа!
— Фёдор Игнатьевич! — попросил я. — Только вы его назад не
везите, посадите на электричку до Волхова.
— Сделаем, Андрей Иваныч!
Когда тарахтение председательского «Газика» смолкло, я с улыбкой
посмотрел на Катю.
— Может, ещё немножко поспим?
— Андрей!
Катя чуть покраснела.
— Идём на улицу, лежебока! Смотри — какая погода за окном! И как
тебя взяли работать егерем? Тебе бы только на печи лежать, как
Емеле. Ты почему до сих пор в трусах и в майке? Ну-ка, живо
одеваться!