— О,
Геракл, это и есть твой пропавший друг? — спросила девушка и, не
дожидаясь ответа, ухватила мою грязную миску и ложку. Не
задумавшись, что посуду после чужого человека стоило бы помыть,
нагая красавица пошла в сторону котла. Склонившись над ним,
продемонстрировав некую часть тела (я зачем-то целомудренно
отвернулся), принялась накладывать себе похлебку.
— М-да, —
только и сказал я, захлопав глазами.
— Хитон
поправь, — одними губами сказал Геракл и я поспешно принялся
прикрывать собственное достоинство, ставшее при появлении девушки
еще достойнее.
— А кто
это? — тихонько поинтересовался я.
—
Аталанта-девственница, — сообщил дядюшка. — Если предложит себя, не
вздумай соглашаться.
— ?! —
вытаращился я, пытаясь понять, как может сочетаться девственница и
особа, способная сама предложить себя мужчине.
— Эх,
Саймон, почему же ты все забыл? — вздохнул Геракл. Вздохнул еще
раз. — Вспомнишь, конечно, но как бы поздно не было. Ахнуть не
успеешь, как Белую скалу увидишь. Аталанта предлагает себя при
условии, что на ней женятся.
—
Правильная девушка, так и надо.
Аталанта
замешкалась, выбирая кусочки повкуснее, а потом отошла к костру и
поставила посудину на угольки. Геракл, посматривая на воительницу,
грустно сказал:
— Так она
для каждого жениха состязания устраивает, по бегу.
— Типа —
догонит он ее или нет?
Странно,
конечно, матриархат-то давно закончился, а здесь такое. Хотя, в
примитивном обществе женщина хочет выбрать себе самого сильного и
здорового мужчину, способного дать здоровое потомство. Но, как
выяснилось, состязания выглядели немного по-другому.
— Не жених
за ней бегает, а она за ним, — пояснил дядюшка. — Чтобы заполучить
Аталанту в супруги, претендент должен пробежать дюжину
стадий[2].
Не знаю,
сколько это в метрах, или в километрах, но пока мне ничего не
казалось страшным, а Геракл продолжал.
— Когда
жених пробегает половину пути, следом за ним бежит Аталанта. И если
парень не успел пробежать всю дюжину, она его убивает.
— Сурово,
— покачал я головой, переводя взгляд на Аталанту, сосредоточенно
помешивающую похлебку. Как мне кажется, девушка не производила
впечатление бодибилдерши, убивающей мужиков. Спросил: — И как,
многих она убила?
— Точно не
скажу, но человек пять будет.
— Странные
люди, — заметил я, наблюдая, как Аталанта берет миску в руку,
морщится, резко ставит ее обратно (видимо, перегрелась), озирается
по сторонам в поисках какой-нибудь прихватки. — Предположим,
первого она могла и убить, но остальные-то каким местом
думали?