— Я же говорил, сударик, что от нас не сбежать! — прорычал басом
пузатый, широкоплечий детина, который дышал так мощно, будто
пытался сдуть идущего перед ним субтильного мужичонку с картузом на
голове.
— А я вот тебе миром предлагал разойтись… — ехидно вторил ему
гнусавый, оказавшийся высоким доходягой с близко посаженными к
длинному носу глазёнками.
— Вас повесят за ограбление дворянина, — угрожающе выдал я,
пытаясь ухнуть в транс. Но, к сожалению, внутри меня горели слишком
сильные эмоции. Они не давали мне воспользоваться магией. Чёрт!
Чёрт! Чёрт!
— Никто ничего не прознает, — сладко пропел гнусавый, медленно
двигаясь ко мне, чуть оторвавшись от прочих уродов. — И можешь,
даже не пытаться звать на помощь. В этой халупе токмо первый этаж
обитаем, но его обитатели тебе точно не подмогнут, сударик.
— Ты это… руки в гору подыми! — приказал тот самый козёл,
который предположил, что я маг. Он, в отличие от гнусавого, шёл
позади всех и опасливо выглядывал из-за плеча обладателя баса,
держащего нож.
— В гору говоришь? — прошипел я, чувствуя, как в зобу спёрло от
ярости.
Какие-то козлы загнали меня в угол, как крысу. Но в угол ли? Мой
пылающий взгляд метнулся к покрытому жёлтыми пятнами потолку, а
руки стали медленно подниматься. И казалось, что само гордое время
замедлило свой бег, дабы хорошенечко разглядеть мою эпическую
борьбу с собственными обжигающими эмоциями, которые вот-вот хлынут
лавой из ушей.
Однако каким-то невероятным усилием воли мне удалось выровнять
дыхание, засунуть бурлящие чувства в одно место и ухнуть-таки в
долгожданный транс. Я прикоснулся к дару и высосал из него
громадное количество энергии, после чего на повёрнутой ко мне
раскрытой ладони появился непроглядно-чёрный туман. Довольно
скалящиеся уроды не видели его… пока не видели. Но, когда я швырнул
туман в потолок над их головами, они его узрели.
— Что енто?! — тоненьким фальцетом выдал бандит, шедший
последним.
— Тикаем! — рявкнул пузатый хозяин баса, но уже было поздно.
Его вопль потонул в треске рушащегося потолка, чьё хлипкое
спокойствие нарушила моя магия. На мужичков единым пластом с
грохотом упало перекрытие, а под ногами вздрогнул пол, принявший на
себя такую массу. В воздух взметнулись облака пыли и полетели
щепки, одна из которых поцарапала мою щеку. Я рефлекторно прижал к
ней ладонь, отшатнулся и упал на спину, зацепившись ногой за кусок
перекрытия. Он предательски подкатился ко мне, оторвавшись от
основного пласта, развалившегося на множество фрагментов. Боль от
падения стеганула меня по спине, рот мучительно распахнулся, а в
нос забилась щекочущая пыль. И, несмотря на боль, я оглушительно
чихнул, а затем с кряхтением принял сидячее положение и лихорадочно
осмотрелся.