Когда мне по-настоящему сильно захотелось есть, я не тратил
патроны и не ставил силки. Несколько крупных ящериц были пойманы
моими когтями. Растущие на большой высоте яблоки и персики были
просто срезаны вместе с веткой. И я, вполне довольный собой, но не
отказывающийся от возможности, что все происходящее могло мне
просто привидеться в смертельной агонии, сидел под огромным буком и
с аппетитом ел мясо с фруктами... Периодически я думал о друзьях.
Они должны были добраться до базы еще ночью. Не знаю, что привлекло
тогда Отголосков, но их было очень много, и я надеялся, что по пути
ребятам никто не встретился. Если только не какой-нибудь
дополнительный отряд Фантомов… Нет, надо гнать эти мысли. Если бы
на них напали, я бы увидел – двигаясь, я держал трассу на виду.
Пока не было никаких обломков, обожженного обезображенного
асфальта, никаких следов борьбы. А раз так, надежда еще была… У
меня постоянно вырывались смешки, каждый раз когда я представлял
лица ребят. Они ведь считают, что я погиб. Правда… после каждого
смешка мне становилось стыдно. Я думал о Лее, о Рике, о Данте, даже
о Танке с Хантером. Они сейчас считали, что я умер, что еще на одну
пару рук стало меньше. А я, выживший чудом, чудом залечивший раны и
получивший в обладание чудесные клинки, сидел под деревом в ус не
дуя, жевал от пуза и прикидывал, как они удивятся, когда я приду и
постучусь в дверь. Кусок застревал в горле от стыда. Но я был
ребенком, я все еще был ребенком. Пусть и пережившим уже
многое.
Внезапно тревога переполнила меня. Хотя нет, это была не
тревога, это было что-то другое… Уверенность, понимание, м-м-м-м-м,
убежденность… предчувствие! Да, это можно было назвать
предчувствием. Каждый мой нерв оголился, по нему словно пробегали
молнии. Чувства… Боже, это было что-то неподдающееся описанию.
Слух, зрение, осязание и обоняние, все вдруг активизировалось,
стало удивительно острым. Я видел далеко, слышал далеко, различал
тысячи запахов, ощущал малейшие колебания воздуха своей кожей,
словно покрытой током. Будь у меня иголки как у ежа, они бы уже все
ощетинились. Я медленно встал. Кто-то был рядом, я это чувствовал.
Знал, что кто-то следит за мной, смотрит на меня. Возможно, это и
есть предчувствие. Мои руки потянулись к рукояткам пистолетов,
пальцы обхватили холодный метал и вдруг весь организм закричал мне
одной-единственной молниеносной мыслью: