Яжинский первым ступил на пляж.
— Стоять! — громкий окрик Бекшеева заставил волкодавов
заткнуться. Да и Яжинский замер. — Сначала тело осмотрим мы. Потому
что...
Потому что мальчишки, выросшие на этих скалах, не падают с них.
И не ныряют в зимнее море.
Потому что...
— Зима, вы бы не могли... спуститься? — просить Бекшееву явно
было неловко. Он держался рядом, но отчетливо прихрамывал. А с
тростью по горам не побегаешь. Тем более, если её дома
оставить.
Да и костюмчик его, из темной шерсти, не для местных красот.
Я кивнула.
Спущусь. Осмотрю. Пусть и тошно, до того тошно, что зубы сводит.
И Яжинский отступает, пропуская меня вперед.
Здесь берег пологий, и море порой выносит... всякое.
Теперь вот Мишку.
Шаг.
И галька скрипит под подошвой, проседая, а ямина заполняется
соленою водой. Море холодное. И чувствую холод сквозь ботинки.
Иду.
Осторожно. Стараясь, как учили, видеть. Все. Берег пуст. Если
тут кто и был, то следов не оставил, а если и оставил, то прилив их
вычистил. Еще пару часов вода будет отползать, а вот Мишка
останется.
Как же он так.
— П-подождите! — голос Бекшеева останавливает в трех шагах от
тела.
Этот упертый баран все-таки полез по тропе. А как еще назвать
человека, который вон, с трудом на ногах держится? И не держится,
судя по зеленому моховому следу на брюках. Но лезет, лезет...
вцепился в плечо Яжинского, а тот и рад.
— Не трогайте ничего. П-пожалуйста. Я... дайте мне минуту. Я
просто должен все увидеть.
Он трет виски и закрывает глаза. А потом решительно делает шаг,
вклиниваясь между мной и Мишкой.
— Кто это?
— Начальство. Новое, — говорю тихо, не сомневаясь, впрочем, что
слышат нас превосходно. Яжинский кивает. А вот начальство...
Бекшеев оборачивается.
И глаза открывает.
Твою же ж...
Расплывшиеся зрачки. Радужка почти не видна. А вот по белкам
проступает характерная сетка капилляр. Правда, в этой утренней мути
кровь кажется черной.
Запавшие глаза.
И сосуды, выступившие на висках.
— Он не того? — Яжинский смотрит с живым интересом.
А я качаю головой.
Я, конечно, встречала маг-аналитиков, но вот чтобы так близко.
Живьем да при работе.
Я прижимаю палец к губам, и то, что еще недавно казалось
человеком, кивает. И отворачивается. Ступая медленно, он обходит
Мишку, то и дело замирает. Наклоняется. И распрямляется. И снова.
Зато камеры не нужны, хотя, конечно, для отчетности и снимки
пригодятся. Картинку из головы аналитика не вытянешь. А
отчеты...