Проверяя своё впечатление, Ева первой начала разговор:
- Что такое час уединения?
Он поднял на неё глаза, как будто только сейчас понял, что в
отсеке не один.
- Это монолог одного, которого выслушивает другой. Слова этого
монолога таковы, что их можно доверить тому, кто промолчит о
них.
Это прозвучало так выспренно, что Ева чуть не съязвила: «И что?
Ты посчитал меня настолько тактичной, что решился на этот свой час?
За несколько часов узнал меня так хорошо, что доверяешь мне
настолько глубоко?» Но остановила странная мысль: «А если после
необычного времяпрепровождения он станет более… благожелательным к
нам, наёмникам? Вдруг повезёт – и он перестанет смотреть на нас,
как будто мы всего лишь пушечное мясо?» Следующим этапом стало
любопытство: а что он расскажет такого, что не может доверить
кому-то из своих?
- Остарджи тебя слушает? – неожиданно спросил Эррамун, задумчиво
глядя на неё.
- Нет, но я заблокирую его, чтобы твоего монолога он не
слышал.
- Спасибо.
Он снова замолчал, будто забывшись. Наверное, прошла минута,
прежде чем он снова посмотрел на неё… Ева внезапно напряглась. «У
меня слишком богатая фантазия… - тревожно подумала она. – Почему
мне кажется, что он сейчас расскажет о чём-то, чего мне лучше не
знать?»
- Нам нельзя говорить о своих чувствах…
Он оборвал фразу и ссутулился. Прежде чем Ева среагировала, он
легко дотянулся до неё и холодными пальцами провёл по её щеке.
Мягко – аж до мурашек по спине… И снова сел – уже прямо, словно
решился. Но на женщину больше не смотрел.
- Погиб мой младший брат. Я не сумел защитить его. Он отстал от
нас, потому что подвернул ногу, но гордость не позволила ему
позвать на помощь. И он попытался догнать нас, не утруждая всех нас
своими недугами. Я заметил его отсутствие слишком поздно.
Предупредил остальных, что вернусь за братом. Последние воины
взвода побежали за мной. Когда мы вернулись за моим братом, он
отбивался от солдат пятого уровня. И мы вступили в бой.
Ева вспомнила, как Эррамун вышел из клубов строительного дыма и
рухнул без сил, отравленный ядом «файфов», то бишь солдат пятого
уровня. Потом вспомнила его фразу: брат не хотел утруждать
сослуживцев своими недугами. И рассвирепела. Сволочь высокомерная –
брательник его! Из-за его неправомерной гордости и погибли, судя по
всему, остальные эльфы. Погиб бы и Эррамун, не будь рядом Илвы,
которая отравления определяла на раз, лишь нюхнув место укуса
«файфа». Погиб бы Эррамун и в том случае, если бы вообще не
встретил наёмников.