– Ворон сказал, что Бог умер.
– Он обманул тебя. Бог жив, лишь крепко спит.
– Но нужно разбудить его, ведь Ворон прав, мир без Бога обречен. Человек должен верить.
– Ну и кто же его разбудит? Уж не ты ли, Охотник?
– Я найду Бога.
– Хорошо. Но знаешь ли ты, что Бог живет на вершине самой далекой и самой высокой Горы этого мира? Не каждый смертный сможет добраться до него.
– Я должен. Ведь разве это не достойная цель для всякого человека? Стремиться встать рядом с Богом? Разбудить его и сделать мир лучше?
– Такие люди, словно кони, что сами прыгают в упряжь. Даже не представляют они, что за тяжесть придется тянуть им за собой на вершину Горы.
Птица Сирин взмахнула крыльями и поднялась в воздух.
– Иди той дорогой, что все дальше будет уводить тебя от зверя, Охотник. Только так ты выйдешь к Горе. Но не забудь, что без зверя ты уже вовсе не Охотник. Сложно будет не потерять себя на этом пути.
Охотник открыл глаза и проснулся. Костер давно догорел, кости Лани белели рядом.
«Странный сон ты послала мне сегодня, Пещера. Долго придется думать мне над его разгадкой…»
Охотник повернул голову. Рядом на траве лежало черное перо Ворона.
Вот уже третий день Охотник мчался через лес.
Лес уже третий день пытался поглотить его.
Он сам не знал, куда бежит. Только видел Солнце сквозь переплетение веток.
И чувствовал тучу, что настигает.
Бежал за солнцем, когда тьма преследует на закате дня.
В ту ночь над лесом бушевала гроза. Охотник не старался спрятаться от тугих струй ливня, а смотрел в небо.
В ту ночь Охотник встретился со Старцем.
– Тут рядом мой шалаш. Ты весь вымок под дождем, зайди, обогрейся, а я расскажу тебе про пастухов.
Охотник не понял Старца, но побрел за ним сквозь лес. На старике была бесформенная хламида, подпоясанная веревкой, длинная борода волочилась по земле, голые пятки и посох из простой ветки месили размокшую от дождя землю.
С наступлением утра Охотник спросил:
– Старец, скажи, ведь ты говорил, что твой шалаш недалеко, но мы шли целую ночь, а шалаша не видно. Быть может, его смыло ярыми небесными потоками дождя?
– Рядом для меня, а для тебя, может, и далеко. Муравьишка бежит и думает, что пробежал пол-леса, а для нас это лишь шаг. Так далеко для него шалаш или близко?
Охотник решил промолчать. Он пожалел уже, что пошел со стариком, сошедшим с ума в лесной тиши от тяжких раздумий.