—Книги просто нужно принцессе
подходящие давать, тогда и выбивать никакие нелепые мечты не
пришлось бы.
К счастью, на этом разговор
прекратился. Леоре явно требовалось время обдумать новую для себя
мысль, что помогать слабым можно, не обязательно будучи рыцарем.
Так что в дороге она теперь в основном вертела головой на триста
шестьдесят градусов. Похоже, столица империи для неё была также
незнакома, как и для Наташи. Вряд ли она до этого хоть раз покидала
дворец иначе, чем на карете и в окружении охраны. Так что её
привлекало всё: лоточники с пирогами, продавцы деревянных гребней,
кукол, выступление бродячих артистов. Около последних пришлось даже
ненадолго задержаться.
Наташа смотрела на представление с
изрядной скукой, что не укрылось от барона.
—Что, в Моригате такое уже
видели?
—В Моригате? Не приходилось. Просто…
Я дома видела представления в цирке. После такого вот это – не
больше, чем деревенское развлечение в воскресенье. Занятно, но не
более. А уж фокусы… Мы в детском саду такие друг другу показывали.
Вот, например…
Наташа показала известный фокус с
вытягивающимся указательным пальцем. Леора вытаращилась на это
чудо. Даже потрогала. Наташа похихикала, потом повернула руки так,
чтобы показать секрет. Леора недоуменно изучила всё, потом
повторила уже сама. Рассмеялась.
—Здорово! Братьям покажу! И папе! О!
А там тоже фокусы?
Наташ глянула в ту сторону и замерла,
в первое мгновение даже не поверив.
—Ну надо же, — усмехнулась она. — Как
будто из дома не уезжала.
Дарк Вром и барон Тотлен разом
повернулись в ту сторону, куда смотрела Наташа. Барон
поморщился.
—У вас тоже такие мошенники
водятся?
—Барон, вы в самом деле думаете, что
люди сильно отличаются? Разве что опытом. А вот эта игра в
напёрстки… я слышала, что у меня в родном мире ею баловались уже
две тысячи лет назад, а то и больше.
Неподалёку от представления бродячих
артистов действительно за какой-то бочкой, накрытой крышкой,
устроился суетливый человек, о чём-то громко сообщающий окружающим.
Из-за шума вокруг и расстояния расслышать слова было невозможно, но
и так понятно, о чём он вещает – зазывает. На крышке бочки стояли
перевернутыми три глиняных то ли чашки, то ли пиалы. Человек
попеременно поднимал то одну пиалу, то другую, показывая, что шарик
под одной из них есть и что он один.