Что же касаемо юных дев, так их отдавали замуж частенько противу
воли, да и вообще, брак был делом родителей. И это правильно,
наверное - ну ведь решительно невозможно поручить такое важное дело
подросткам, тем более - влюбленным! Катаржина же была сиротою и
бесприданницей, и к замужеству ее явно приложила руку кузина. Что
ж, очень даже неплохой выбор, учитывая богатство князя. Можно
сказать, юной польке очень даже повезло с мужем. Богат, знатен,
знаменит! Ну, а что касаемо сексуальной жизни, то… гусары-то на
что? Их ведь тут – целый полк. Правда, теперь не столь уж и рядом –
от Звенигородки до имения князя под Черкассами – больше ста верст.
Впрочем, разве ж это преграда для двух молодых людей, чувствующих
друг к другу симпатию?
Уже после маневров, где-то в начале сентября месяца, Давыдов
неожиданно получил от своей пассии письмо, доставленное с оказией –
возвращавшимся в свой полк уланским капитаном. Письмо сие - а
скорей, записка – было написано частью по-русски частью
по-французски безбожно исковерканными словами, из которых, однако
же, можно было понять, что пылкая полька соскучилась и жаждет
встречи.
«Приежжяй мон амур буду в Михайловском монастыре сентября
двадцатого дня твоя ктржна»
Вот, примерно так. В таком вот телеграфном стиле.
Прикидывая, что со всем этим делать, Денис Василевич испросил
совета у лучшего своего друга – Бурцова. Бравый ротмистр лишь
подкрутил усы и, лукаво глянув на приятеля, сказал – поезжай! Коль
женщина зовет – так тут и думать нечего, особенно гусару. Удобную
причину для отлучки вполне можно было придумать – скажем, навестить
некую престарелую тетушку, возвращающуюся в Москву со своей юной
усадьбы.
- Так ведь, вранье получится! - не согласился Денис.
- Так ведь, ради дела! – Алексей Бурцов, когда хотел, мог
уговорить любого. – Тем более, ты можешь и не говорить, что к
тетушке. Скажи уклончиво – к родственнице… почти ведь так оно и
есть?
- Рапорт поеду подавать, - с неожиданной хмуростью вдруг
промолвил Давыдов. – О переводе на театр военных действий. Давно
хотел уже. А то ведь так и не удосужусь отведать ратной славы!
Братец мой младший, Евдоким, так ведь туда и отправился, в
расположение генерал-аншефа Беннигсена. Прислал вот письмо из
Вильны. Вояка! Так и мне негоже отставать.
- Ну, можно и так, - подумав, ротмистр манул рукою. – Рапорта-то
мы все подадим… А я вот все же надеюсь – может и наш полк бросят в
бой? Не оставят в резервах…