Род, чья сила зиждилась на огне, никак не ожидал такой же
силы в руках козлоногих.
Я рванул вакидзаси и упал на колено прямо в телеге. Дар
рода Вар’Кай рванулся наружу, и я не собирался его сдерживать.
Ледяная стужа, то, чем были сильны люди севера, окружил меня
непроницаемой сферой. Это было величайшее напряжении воли и разума.
Закрыв глаза и стоя на одном колене, я удерживал перед собой клинок
в горизонтальном положении, взывая к внутренней сути
Вар’Кай.
А когда жар наконец схлынул и мне удалось распахнуть
глаза. Подо мной не осталось даже телеги.
Всюду куда я, ошеломлённый произошедшим, кидал свой
взгляд, лежали чёрные трупы, пепел и угли. Пришедший на помощь
резерв был испепелён на краю леса и даже не успел разбежаться. Так
и повалился в строю подобно скошенной траве. Моя подкова... сатиры,
держащие оборону у края буси и стрелки, все они лежали вперемешку
друг с другом среди раскалённых углей, оставшихся от одежды,
оружия, щитов и телег.
Вдохнув густой и жуткий дух бойни, я согнулся и сорвав
маску позволил завтраку вырваться из желудка на землю. Никогда,
даже будучи главой рода Вар’Кай, я не видел столько смертей в одном
месте.
Мост тоже сгорел, опорные столбы с моей стороны краснели и
дымили, как и запечённая гора мертвецов, павших от стрел по центру
подковы. Переведя взгляд ещё дальше, я увидел, как сатиры уносят
своего вожака и как разворачиваясь бредут к лесу. Они больше не
улюлюкали и не орали, они... пели?
Что-то тоскливое и заунывное, никак не связанное с моими
представлениями об людоедах и извергах. Я пошатнулся, почувствовал,
как начинают тлеть завязки на сапоге от жара углей под ногами и
побрёл в сторону лагеря.
Единственным моим спутником в этом походе, стал обгоревший
штандарт, уцелевший лишь потому, что оказался под защитой ледяной
сферы, призванной моим даром.
У моста не было ни победы не поражения. Только смерть и
ничего кроме смерти.
Я прошёл по лагерю молча. Слабый после того, как
использовал дар во всю его силу. Волокущий с собой изгвазданное
подпалинами знамя и с ног до головы покрытый пеплом и
сажей.
Силы оставили меня у шатра, стало дурно, я опустился на
колени, под взглядами сотен воинов и аристократии самых разных
домов, вассалов Саминай и союзников. Скинул шлем, зачерпнул снег
горстями, растёр лицо и задрал голову к небу.