— Конечно. Иди сюда.
Поманив её, я притянул к себе и сделал так, чтобы она
стояла так близко, что её бедро касалось моей ноги. Сиами всё ещё
была голой, за исключением вороха одежды, прижатой к груди и
заколки, забравшей волосы:
— Я упал и сильно ударился головой. Говорят, от этого
можно навсегда потерять память. Давай проверим её. Как меня
зовут?
— Са’Ши господин. Са’Ши Саминай. Наследник вечно горящего
леса.
Са’Ши... что ж, в умении причинять боль, старому выродку
не откажешь. Он назвал сына Ену именем любовника, чтобы вечность
напоминать ей о том, что бывает с предателями.
— Каким меня считают слуги? Что говорят обо мне
люди?
— Вы прекрасный сын прекрасного от...
Я поморщился и перебил её:
— Глупая лесть тебе ни к лицу. Говори мне правду и ничего
кроме правды, обещаю никого не накажут. Мне она нужна,
понимаешь?
Девушка не была глупой, стояла прямо, не смотрела мне в
глаза и тщательно подбирала слова:
— Слуги в поместье верны роду господин. Вы тренируетесь с
мастером серебряного клинка каждое утро. После чего плаваете по
белому озеру, соревнуетесь с егерями в меткости бросков сюрикенов и
стрельбе из лука... или путешествуете по вечно горящему саду в
седле своего огнегрива.
— Что-то ещё?
— Говорят, что вы готовитесь к пробуждению дара рода
Саминай. Но то мне неведомо Са’Ши-сама. Вы часто бываете у
художницы, во дворе песка и камней, но слуги там не
бывают.
Я хмыкнул и соврал:
— Похоже с моей памятью всё в порядке. Я всё это помню, но
стоит устроить последнюю проверку. Как зовут людей, с которыми я
так или иначе контактирую?
Сиами нахмурилась, её кожа пошла пупырышками от сквозняка.
Но холодно на веранде не было, не переставая прижимать к себе
смятую одежду, девушка начала загибать пальцы:
— Ваш сэнсей, мастер серебряного меча, господин Акиру.
Художница Миалока, говорят она жрица горящего камня, но никто точно
не знает. Ваш чашник и слуга Миси, телохранители близнецы Баха и
Нури. Дочь сестры вашей матери, гостившая у нас последнюю неделю.
Но час назад Ни-Тцу, вашу двоюродную сестру, отправили обратно
домой. Простите Са’Ши-сама больше никого не припомню...
Я улыбнулся и приобнял её за талию:
— Большего и не нужно с моей память всю в порядке. И это
очень хорошо, потому что мне не хотелось бы забыть твою
красоту.
Сиами так густо покраснела, что я испугался не откажет ли
её сердце. Впрочем, всё что было необходимо, я уже
узнал: