– Баюша! – выглянувшая из двери девушка поправила прядь
непослушных темных волос, не заплетенных в свисающую до пояса косу,
и ласково поманила котенка, который тотчас испуганным комочком
влетел на крыльцо, юркнул под подол длинного платья хозяйки и
прижался к её ноге, что-то жалобно попискивая. – Чего же ты? Снова
воронов испугался? Ух, я им негодным! – она погрозила в небо
кулачком, затем внимательно провела взглядом по забору и уставилась
на частокол, изъеденный поганой плесенью, от которой никак не
получалось избавиться. Именно через эту прореху уходила её Сила.
Пусть сейчас это происходило практически незаметно, но хозяйка
чёрного котёнка понимала, что в скором времени происходящее сулит
большую беду. Ее взгляд тут же стал суровым, а на красивом лице
проступили черты, напоминающие о Бабе Яге, той, с которой Ратибору
пришлось сразиться зимним вечером на тротуаре неподалеку от дома. –
Выйди! Покажись мне! – веретено, зажатое кончиками пальцев, стало
подрагивать, и котёнок, словно позабыв о всех опасностях, игриво
погнался за нитями пряжи, толстым слоем окутавшей деревянный
стержень.
– Выхожу-выхожу, – не видя причин таиться и зная норов своей
прабабки или, скорее всего, будущей прабабки, мальчик боязно вылез
из кустов и, как заправский пленный, поднял руки вверх, выставив
пустые ладони напоказ.
– Чей ты хлопчик?
– Ничей я! Сам по себе!
– Сам?! – она вновь усмехнулась, обратив внимание на перевязь
меча, притороченного к спине отрока.
Клинок был столь велик, что его невозможно было выхватить, не
сняв прежде со спины прочные кожаные ножны, плотно облегающие
извивающуюся сталь. Девица чуяла чары, не позволяющие металлу
разрезать свою, казалось бы, тонкую и на первый взгляд непрочную
темницу. Глаза хозяйки загорелись интересом, расширившись от
изумления. Не замечая этих изменений, Ратибор сделал шаг
вперед.
– Я к тебе за подмогой пришёл.
Девушка усмехнулась:
– Долго ли искал мою избушку? Сколько пар железных сапог
стоптал?
– Не долго, почти сразу нашел, – не понял насмешки парень.
– Да-а?! – она вновь изумленно оглядела незваного гостя. – Я
укрылась от досужих глаз в этой чащобе, дав право прохода ко мне
нескольким из живых. А ты взял и нашел?! – губы её сжались. –
Говори, кто в пути помог?! Кто подсказал да направил?!
Ратибор смущенно развел руками, браня себя за то, что не оставил
оружие за кустами на брошенном на землю тулупе. Макошь наклонила
голову, пристально изучая незваного гостя: молодой, светловолосый,
крепкий парень, в шерстяной рубахе с отороченными мехом полями,
суконные порты заправлены в остроносые сафьяновые сапоги. Они
встретились взглядами. Яркие изумруды глаз хозяйки едва не утонули
в голубом омуте, смотрящих прямо, неподобострастно, как принято у
местных, являющихся просить помощи и защиты. Озадаченная Макошь
вновь бегло осмотрела юношу – крепкий, статный – нет, раньше она
его точно не встречала. Встретила бы – непременно приметила. Затем
хозяйка принюхалась, и её брови, зажив своей жизнью, медленно
поползли вверх.