И, несомненно, там
не должно было остаться места для Магистрата, продавшего его,
Гафура, в рабство, за долги отца.
Забравшись на
борт, он не сразу поймал равновесие и еще долго привыкал к качке,
которую чувствовал впервые. Вскоре внутренности настойчиво
попросились наружу, и беглец понял, о чем говорил его спаситель —
морская болезнь страстно накинулась на самонадеянного новичка. И
лишь к вечеру, когда ветер немного утих, уже бывший раб смог
перевести дух.
Через три дня,
когда «Арзимат» обошла все рифы Тирлазанских островов и
приблизилась к вожделенному Таргосийскому заливу, Гафур обнаружил
под мышкой первый бубон.
Какое бы дело мы ни затевали, время
всегда кажется неподходящим,
и никогда не бывает абсолютно
благоприятных обстоятельств.
Никколо Макиавелли
Турфало
Альдор ненавидел сюрпризы — особенно
те, что приходилось принимать с улыбкой и благодарностью. Не любил
он и поездок на чужбину. Но особую, мало с чем сравнимую, неприязнь
Альдор питал к южным баням. Сегодня ему не повезло втройне.
Плотное розовое марево тягуче
растеклось над крышами гацонской столицы, куда эрцканцлер
Хайлигланда Альдор ден Граувер отправился с дипломатической
миссией. Влажный воздух подрагивал, искажал формы зданий и
бесцеремонно забирался под высокие своды окутанной горячим паром
залы. Тяжелые ароматы драгоценных масел давили на виски и вызывали
у хайлигландца лишь дурноту.
— Кому пришло в голову строить бани
на высоте птичьего полета? — ворча, Альдор принялся аккуратно
спускаться в бассейн с ароматной водой. — И кто додумался сделать
такие скользкие ступени?
— Эннийцы, ваша милость, —
отозвалась банщица. Несомненно, прекраснейшая из всех гацонских
банщиц — другую король Энриге почетному гостю не предложил бы. —
Большая часть дворца строилась еще во времена Древней империи.
Тогда Гацона была всего лишь отдаленной провинцией… Желаете, чтобы
я добавила в воду цветочного масла?
— Благодарю, не стоит.
В руке девушки очутилась целая
пригоршня нежных белых цветов, но Альдор предостерег ее:
— Мне по нраву чистая теплая вода.
Хайлигландцы привыкли довольствоваться малым. — Он шумно втянул
воздух и поморщился, погрузив худосочное тело в немилосердно
горячие волны. Еще немного — и можно свариться заживо. — Дальше я
справлюсь сам. Передайте его величеству мои благодарности за
обжигающе теплый прием.