— Не найдется слов, чтобы описать
стыд, смущение и злость, что обуревают меня в связи со случившимся,
— в свойственной гацонцам высокопарной манере заявил король. Он
нервно кружил по кабинету, то и дело бросая обеспокоенные взгляды
на гостя. Король даже не успел переодеться, когда тревожные вести
нарушили его послеобеденных отдых — так и расхаживал в халате да
колпаке, безуспешно силясь пригладить взлохмаченную бородку. —
Клянусь святым именем Хранителя, что понятия не имел о заговоре. И
не желал его.
— Я верю вашему величеству, — слабо
кивнул Альдор, и его голову тут же пронзила игла боли. — Удалось
разузнать что-нибудь о банщице?
Король кивнул лысоватому мужчине в
темной ливрее с пурпурной вышивкой. Должно быть, он служил в
королевской канцелярии. Гацонец шагнул вперед и поклонился:
— Женщина по имени Гемма была родом
из Рогеры. Три года служила в дворцовых термах, до этого — примерно
столько же в самых роскошных банях Турфало. Там она и приглянулась
одному из наших вельмож, который поначалу осыпал ее подарками, а
затем, когда страсти поулеглись, но привязанность осталась, устроил
на службу во дворец.
— Что за вельможа? — спросил
король.
Слуга распахнул огромный гроссбух и
принялся старательно водить пальцем по витиеватым строкам.
— Нашел. Гизе Челано, ваша милость.
Увы, он скончался в прошлом году от оспы.
— Челано был тихим человеком, —
добавил король. — В дуэлях не участвовал, в скандалах имя не марал.
А то, что ему приглянулась хорошенькая дева легкого нрава… Так это
не редкость. Удивительно, что всего одна.
Альдор кивнул. На этот раз с особой
осторожностью.
— У Челано были связи за пределами
Гацоны?
— Мы — люди торговли, — рассуждал
король. — Даже аристократы. В нашей крови текут золото и вино. Так
что неудивительно, что со временем мы обязательно обрастаем весьма
разнообразными связями. Мои люди обязательно уточнят, с кем именно
Челано водил дружбу. Впрочем, я не припоминаю, чтобы среди его
окружения всплывали громкие имена.
Эрцканцлер дернулся, когда игла
проколола кожу на брови: монах-целитель принялся зашивать рану.
— Пожалуйста, потерпите, ваша
милость, — попросил церковник. — Все скоро закончится.
— И все же я не могу понять, почему
покушение совершили именно сейчас и именно здесь, — размышлял
Альдор, боясь пошевелиться.