И самое главное в описании с места происшествия совсем не
упоминалась аномалия в квартире. Да и про мною лично выбитые зубы,
вылетевшие веером из пасти того, кто вылезал из стены, тоже ни
нашли. Раскалённых трещин в стене тоже никто не заметил.
Всё что обнаружили криминалисты, это персидский ковёр с
неимоверно сложной пентаграммой, как выяснилось нарисованной
человеческой кровью, да несколько обрывков женского, ситцевого
платья в чёрный горошек. Кстати тщательно сделанный рисунок
пентаграммы тоже прилагался, и будущий прокурор Юрчик не преминул
мне его показать.
Кроме этого он зачитал описания следов борьбы, выбитой оконной
рамы и отметин на стенах, оставленные не обнаруженным милиционерами
строительным инструментом. Как выяснилось на тротуаре, под окнами
квартиры были найдены битые стёкла, отпечаток упавшего тела, кровь
и обрывки одежды идентичные найденным в квартире.
— Короче так гражданин Строев, дела твои совсем плохи. Вот эта
абракадабра была намалёвана человеческой кровью — Юрчик протянул
мне лист с тщательно скопированной, неимоверно сложной
пентаграммой, которую я наконец смог хорошенько рассмотреть. — Как
выяснилось, на обрывках платья женская кровь, причём рядышком с
твоею. Ну и что ты молчишь? Может расскажешь, что произошло той
ночью или будешь упираться?
Выслушивая его явные претензии, я вспоминал как это было в
прошлый раз. Тогда мне тоже задавал неприятные вопросы дознаватель,
но всё обошлось простыми объяснениями, да рассказом свидетелей,
которые видели выходящую из подъезда парочку. Кстати в последствии
напавших на меня так и не нашли. А тут напротив, как предполагало
следствие, я сам по пьяни ворвался в квартиру и вполне возможно
выкинул в окно некую неизвестную особу женского пола.
А если прибавить сюда, следы крови, все эти обрывки платья в
горошек и найденные женские туфли, то мои перспективы уйти от
обвинения становились с каждой минутой всё призрачнее. Но самое
главное в принципе в реальности всё так и произошло, и это всё
усложняло.
— Валера, а что мне упираться, расскажу всё как было на самом
деле — смиренно проговорил я своим новым хриплым голосом, при этом
назвав Юрчика по имени, отлично зная, что он не представился в
самом начале специально, чтобы я начал переспрашивать, как к нему
обращаться.