А больше всего меня удивили те обычные для СССР элементы
городского интерьера, про которые я по какой-то причине напрочь
забыл. Киоск «СОЮЗПЕЧАТЬ» на углу. Рисованная афиша кинотеатра,
зазывающая на премьеру фильма «Версия полковника Зорина». А чуть
подальше на другой стороне улицы, торгующая семечками бабулька, а
рядом жёлтая бочка с надписью КВАС и сидящая на обычном стуле
продавщица в условно белом халате. С другой стороны, дом пионеров в
самом конце улицы, и зелень, вокруг одна сплошная стена зелени из
которой виднеются очертания и крыши строений.
Всё вместе это оказывало ошеломляющий эффект, только сейчас
позволяющий осознать куда именно и в какое время я попал.
Взяв жёлтую бочку с квасом за ориентир, я заставил себя
подняться и направился прямиком к ней. Не опасаясь перешёл,
практически пустую дорогу, с редко проезжающими изделиями
советского автопрома и остановился только радом со скучающей
продавщицей в обильно накрахмаленном чепчике.
Среагировав на её оценивающий взгляд, я сунул руки в карманы
олимпийки и достал всё что там находилось. Раскрыв ладони, увидел в
одной сложенный тетрадный листок, переданный доктором Кацем и
скомканную записку Натальи, которую она сунула мне в лифте. В
другой ладони лежала положенная Севой горсть советских монет
разного номинала, смятый рубль и неизвестно как туда попавшее
зеркальце всё той же Наташи.
Решив с записками разобраться потом, я спрятал всё обратно,
оставив в руке только деньги. Быстро пересчитав, определил, что там
84 копейки и один бумажный рубль. Неплохая сума получается для 1978
года. Можно целый день ездить на метро, пересекая Москву из угла в
угол, сходить в кино и ещё вполне хватит на пару бокалов пива,
пирожок с ливером, беляш, бутылку лимонада «Буратино» и мороженное
пломбир в вафельном стаканчике.
— Бокал — сказал я продавщице и неожиданно понял, что несмотря
на прошедшие годы, безошибочно отсчитал именно столько мелочи,
сколько надо, закинув в пластиковую мисочку две трёхкопеечные
монетки.
«3 копейки — стакан. 6 копеек — бокал. 12 копеек — литр. 36
копеек — трёхлитровый бидончик. 40 копеек — бидон с горкой.» — Весь
этот нехитрый шифр, навеки высечен в сознании любого советского
человека.
Когда в очередной летний день, дед посылал меня за квасом,
закидывая прямо в бидончик монетки, я всегда просил тётю на разливе
наполнить бидон с горкой. И кстати не разу за всё время, я не
принёс домой больше двух третей вверенной мне ёмкости, ибо не
остановиться и не приложиться к холодному квасу по дороге, причём
несколько раз, было попросту невыполнимой задачей. По крайней мере,
я на сто процентов уверен, за всё время существования СССР, ни
одному ребёнку или подростку, этого сделать так и не удавалось.