– Чего же ждать нам? Чтобы Антипатр,
успел прийти в себя и выступил с войском? Только немедленный удар
спасёт Афины!
– Немедленный удар?! – крышку котла
эсхинова терпения сорвало и унесло прочь, – какими силами? Войска
Коринфского союза всё ещё в Азии! Парменион захватил корабли! Ты
перенесёшь воинов на крыльях, Демосфен?!
В Афинах сплетни распространяются со
скоростью лесного пожара: если двое о чём-то знают утром, к вечеру
узнает весь город. В виду отсутствия бежавшего Демада, носителем
новостей, как и опасался беглец, оказался триерарх Полидект, особо
сделавший упор на то, что "Саламинии" едва удалось вырваться из
стальной хватки Пармениона.
Эсхин славился, как мастер
экспромтов, но брал своё зачастую лишь мощью голоса и
выразительностью поз. Красотой и изяществом его речь не отличалась.
Убеждения и нападки, обещания и угрозы, пафос и острая простота,
антитезы, повторы слов, непередаваемый ритм и плавность речи –
никто в Элладе из живых не владел искусством управления толпой
лучше Демосфена. Игра на противоречиях – его стихия.
– Семь тысяч воинов выставил
Коринфский союз. Союз, а не Афины! Фокида, Арголида, Этолия,
Беотия, все полисы! А сколько там афинян? Один таксис, тысяча
гоплитов! Неужто мы не соберем в десять, в двадцать раз большее
войско, когда отечество в опасности?!
– В опасности? – вмешался Фокион, – в
какой? Ты так много кричишь об угрозе, Демосфен, что не даёшь
никому вздохнуть и задуматься – а есть ли, вообще, опасность? Разве
клятвы уже нарушены? Нет, граждане афинские! Вот перед вами
клятвопреступник, ввергающий вас в очередную войну! Бессмысленную,
ибо никто не угрожает Афинам! Теперь у Македонии полно своих забот,
им ещё долго будет не до нас. Взбунтуемся – они как раз ради такого
случая сплотятся!
– Вдумайтесь в эти слова, граждане! –
Демосфен даже выше ростом стал на вид, вонзив свой обличающий перст
в пространство, разделяющее его и Фокиона, – "взбунтуемся!" Разве
мы рабы македонян, чтобы бунтовать? Нет, мы свободны и не бунт наш
гнев, но справедливое возмездие! За попранную свободу Эллады, за
Херонею, за Фивы!
– Вспомните судьбу Фив! – взмахнул
рукой на северо-запад, в сторону разрушенного города Эсхин, – такую
участь вы хотите для себя?!
– Но ведь Александр мёртв! – донёсся
отчётливый возглас из передних рядов гудящей, как потревоженный
пчелиный рой толпы, – чего теперь бояться?