Сивко, изображавший простоту, был непрост, это чувствовалось
кожей и третьим глазом, если он есть. А он есть, ибо орал прямо в
мозг, что с этим язвительно-ядовитым типом связываться не стоит.
Чем с ним, лучше уж с Грозной — прямой, как палка, и морально, и
физиологически. Или с Напрасом, чьи намерения крупным шрифтом
возникали на лбу еще до того, как он сам прочтет их в собственной
голове.
— Простите. Не хотела никого обидеть. — Деметрия взяла себя в
руки, под опустившимся на место телом с гордо разведенными плечами
звякнула бронза, скрипнула раздавившая траву юбка доспеха. —
Поймите и меня. Без единоначалия любая армия превращается в стадо,
его легко разгонит кнутами небольшой организованный отряд.
Ну почему проводники такой шикарной идеи, как всеобщее
равенство, всегда сволочи и бандиты? Если б не они, я был бы за
идеи царевны душой и телом. Робин Гуды, столетний хрен им в
глотку.
А людям почему-то нравятся Робин Гуды, банальные бандиты с
большой дороги. И не нравятся те, кто от бандитов защищает. Что за
менталитет такой, вывернутый наизнанку?
— Вспомни, почему мы примкнули к тебе, — со значением произнес
Сивко.
Таскай, Напрас и Грозна одобрительно кивнули.
— Не просто примкнули, — напомнила Деметрия. — Дали присягу. Как
присягнули еще Ваула Северный и Пеняйка Злая, ожидающие моего
сигнала в северной части страны.
Крупные пальцы Сивко со скрипом почесали за ухом, он не стал
спорить:
— Да, присягнули. Потому что обещанный новый мир предполагал
равноправие. Наши голоса не менее равны, чем твой, потому — не
перегибай.
Все время разговора рыкцарские военачальники недовольно
оглядывались в нашу с Томой сторону. Таскай, наконец, не
выдержал:
— Почему они здесь? Нас вроде бы звали на военный совет.
— Это переносчики нужных идей в недоступные вам высшие слои
общества. Нам с ними долгие годы работать бок о бок.
— Короче, открывалки башен, — уловил главное Сивко.
Злая ухмылка превратила его лицо в маску смерти.
Меня передернуло.
— Нет! — Деметрия тревожно покосилась на нас. — Только вместе мы
построим новый мир. От юных царевен, от их к нам расположения
зависит многое. Количество жертв при штурме и сама необходимость
штурмов. Симпатии к нам других царевен…
— Мы поняли. — Грозна сообщнически переглянулась с другими
главарями. — Перейдем к делу. Кто пойдет переговорщиком?