Десятки огромных воронок, превративших красивейшее на Пятой
колонии место в подобие отвала при угольном карьере. Ни
асфальтированных дорожек, ни вечно цветущих клумб, ни "Надежды".
Мертвая, чадящая едким дымом земля.
— Это не сергианцы, парень. — раздалось за моей спиной.
Повернувшись, я увидел капитана и Диму, стоявшего правее, у самой
орудийной башни.
— Тогда кто? — почти в голос произнесли мы с другом.
— Те, от кого мы так долго ждали вестей. Земляне. Они оказались
коварнее, чем наш исконный враг.
***
Дорогу назад я помнил смутно. Вроде нас остановили на первом
кардоне, но быстро отпустили, узнав, кто мы такие. Затем мы
приехали ко мне домой, и мои последние надежды на то, что родные
живы, почти исчезли. Там было пусто. Не раздавался смех сестрёнки,
не было маминого – как прошёл день, сынок? Отец не позвал к дяде на
выходные, отметить по-мужски сдачу экзамена. Тишина...
— Идем со мной. — приказным тоном произнёс Дмитрий. — Побудешь у
нас, пока твой боат не объявится. Нельзя тебе сейчас оставаться
одному.
По прежнему не веря в произошедшее, я послушно двинулся за
другом. На улице взглянул вверх. Небо по-прежнему было затянуто
энергощитом. Мозг машинально отметил — долго держится, больше часа
уже. Такого не было на моей памяти.
Захарьев жил рядом, на соседней улице. В отличие от меня, у Димы
не было братьев или сестёр, так как его родители сами ещё были
молоды.
— Мам, Жека поживёт у нас, хорошо? — с порога заявил друг. —
Пока его брат не объявится.
— Дима. — из зала выскочила мать Захарьева. Худенькая,
миниатюрная. И как у такой маленькой женщины родился столь крупный
сын? Он же сейчас уже вдвое больше неё. — Ты... Вы где пропадали?
Со школы звонила Светлана Анатольевна, сказала, вы поехали туда, к
"Надежде". Что там?
— У нас больше нет парка и музея. — ответил Дмитрий. — Там все
погибли.
— Господи! – женщина прижала ладони к лицу. Взглянула на меня. —
Ох! Женя, там же... Боже мой!
— Мама! — строго произнёс младший Захарьев. — Что говорят по
инфовизору?
— Говорят, чтобы все оставались под защитой купола до особого
распоряжения. — ответила мать Димы. — Ох, вы же голодные! Проходите
скорее на кухню! Ну, не стойте, живее!
Сидя за столом в небольшой, тесной комнатке, я силой запихивал в
себя ложку за ложкой горячий суп, совершенно не чувствуя его вкуса.
В голове вертелась лишь одна мысль — они живы! И сейчас раз за
разом звонят на коммуникатор, который остался в школе. Экзамен, у
нас у всех собрали средства связи...