Я немного приподнялся и, перегнувшись
через край борта, посмотрел вниз. Последняя ступенька деревянной,
криво сколоченной лестницы буквально парила над пыльной
поверхностью дороги.
Просвет между верхним ярусом, на
котором я сейчас находился, и нижним был затянут тентом. Впрочем,
тентом это можно было назвать с трудом. Скорее большим лоскутным
одеялом, сшитым из обрывков брезента.
Повсюду стоял стрёкот тысяч
насекомых, прячущихся в мелкой выгоревшей траве. Вечерний воздух
был настолько нагрет солнцем, что, казалось, превратился в странную
невесомую жидкость. И теперь эта жидкость с каждым вдохом заполняла
лёгкие, а с выдохом обжигала грудь.
Я никогда не бывал в этих краях.
Обычно я ходил в караванах Виктора Москвина, замечательного купца,
который превосходно сочетал в себе деловую хватку и хорошее чувство
юмора. Но в этот раз случилась беда, и Виктор поймал пулю во время
дерзкого нападения бандитов прямо на подъезде к Оренбургской
заставе. Всё обошлось относительно благополучно, и он остался жив.
Впрочем, ранение оказалось достаточно серьезным, так что ему
пришлось остаться в тамошней здравнице на пару месяцев.
В силу того, что мои обязательства по
договору были выполнены, я решил не терять времени и нанялся в этот
караван, рассчитывая вернуться в Оренбург как раз к выздоровлению
Москвина. А там уже и заключить договор на обратный путь. Несмотря
на то, что через заставу проходило множество торговых путей,
поселение было небольшим. Домов сто, может сто пятьдесят.
Сам же Оренбург находился в десятках
километрах западнее заставы. И несколько вечеров я, поднявшись на
высокую стену периметра, наблюдал за тем, как ярко-красное степное
солнце медленно исчезает за очертаниями разрушенных домов. Их
обугленные чёрные контуры напоминали мне уродливые зубы, торчащие
челюсти какого-то неведомого существа.
Местные зазывалы несколько раз
усердно пытались завлечь меня в рейдовый отряд на зачистку руин и
сбора полезных материалов, но я каждый раз отказывался. В каждом
деле были свои хитрости и тонкости. Для зачистки руин от возможных
бандитов или стай одичавшей живности надо было обладать одними
навыками, оружием и экипировкой, а для охраны караванов —
совершенно другими.
Я потянулся. От этого движения
рифленые подошвы армейский ботинок упёрлись в рюкзак с моими
вещами. Сменная одежда, бритвенные принадлежности, несколько
ремней, набор инструментов для мелкого ремонта, нож из хорошей
стали, кожаные чуни, пропитанные клейковиной, чтоб не пропускали
воду. Три десятка патронов для дробовика, спички и прочие мелочи
были компактно уложены в эту плотную синтетическую торбу, усиленную
вставками из толстой кожи.