Гук поднялся, взял пустой мешок.
— Ладно, ты пока переваривай, а я пойду заниматься
собирательством. Норму надо выполнить, иначе всем штраф прилетит.
Слышь, уважаемый, — это он уже охраннику. — Не тревожь парня, пусть
посидит. Он впервые такое видит.
Охранник не ответил. Минуту спустя к телу язычника подошёл
весёлый, в руке конструкция, похожая на велосипедный качёк, только
шире по диаметру и с тремя трубками. К верхней была привёрнута
прозрачная мизинчиковая колба, нижняя заканчивалась длинной
медицинской иглой, средняя болталась как аппендикс.
Охранник повернул голову мутанта на бок и вонзил иглу в сонную
артерию. Несколько раз потянул рукоять качка, послышался
характерный шум центробежного механизма. Тело мутанта дернулось в
конвульсиях, из средней трубки засочилась мутная жижа.
На кончике верхней трубки зависла на мгновенье серебристая капля
и как бы нехотя свалилась в колбу. Губы охранника расплылись в
улыбке, и он крикнул напарнику:
— Сегодня ещё и с премией!
Когда серебряная жидкость перестала капать, колба заполнилась на
треть. Охранник поднёс её глазам.
— Семнадцать карат, не меньше. Сколько сейчас по курсу?
— Двести семьдесят за карат.
— Нормально скатались. Каждый раз бы так.
— Погоди радоваться. Если вернёмся с потерями, штраф платить
придётся.
— Брось, какие потери? Все целы.
— День ещё не закончился, сплюнь.
До конца смены нападений больше не было. Я смог подняться,
набрал половину мешка, но его не засчитали, Контора платила только
за полные. Подвёл итог: четыре мешка в первую смену, два во вторую,
всего шесть, по четыре стата за мешок. Двадцать четыре стата. С
моим долгом в пятьдесят монет результат неплохой. За один день
закрыл половину кредита. Хотя с учётом того, что Гук собрал
девятнадцать мешков, достижение так себе.
Но дайте срок, я тоже научусь. Мне бы только рёбра залечить.
Закончив работу, все, включая охранников, разделись до трусов и
выколотили одежду. Я отошёл подальше, чтобы никто не увидел мои
рёбра.
В Загон возвращались дольше, чем ехали к полю. Разворотных
площадок не наблюдалось, паровоз двигался задом, толкая набитые
крапивницей вагоны перед собой. Мелькнули пара стрелок, выводящие
на обводной путь, но машинист ими не воспользовался.
Покачиваясь в такт тряске и прислушиваясь к однообразному стуку
колёс, я чувствовал, как по телу катится слабость. Одежда промокла,
спину охватил озноб. Сейчас бы под горячий душ, смыть с себя всю
гадость, а потом горячего чаю с малиной и под одеяло. Данара так
лечила нас с Кирой, когда вернувшись зимой с горки, мы начинали
кашлять и шмыгать носами.